Айбала. История повитухи - стр. 29
После школы Бекбулат выучился в райцентре на портного и теперь обшивал всех мужчин аула. Брал за работу недорого, но шил добротно, его вещи можно было носить несколько лет. Внешность имел он неказистую: невысокий, коренастый, большеголовый и горбоносый. Он дружил с одним из братьев Медины, поэтому часто бывал у Шикароевых (разумеется, только на мужской половине).
Пройдя через двор, Айбала обогнула дом и вошла на женскую половину. Ее оглушила какофония детских голосов. За стеной надрывался младенец, в проходной комнате ревели два мальчика-погодка, а худенькая большеглазая девочка пыталась их успокоить.
– Где Медина? – спросила Айбала.
Девочка махнула в сторону кухни:
– Обед с мамой готовит.
Медина и Гульмира, жена Байсала, стояли у стола и в четыре руки лепили хинкал. Айбала невольно залюбовалась их слаженными движениями и аккуратными рядами хинкала, разложенного на припорошенной мукой столешнице. В большой кастрюле закипал бульон; вкусно пахло разваренным мясом, луком и специями.
Медина увидела ее, улыбнулась и сказала:
– Подожди, скоро закончу.
Гульмира почтительно поздоровалась с Айбалой, хотя была старше на десять лет. Шуше принимала всех ее детей, а Айбала приходила снять боль, когда она рожала младшего сына. Гульмира была снова беременна (это пока не было заметно под просторным платьем) и знала, что на следующие роды непременно позовет не только повитуху, но и ее дочь. Пусть это встанет дороже, но она так и сказала Байсалу: без Айбалы рожать не стану.
– Иди, Медина, – сказала Гульнара. – Я сама закончу.
Медина неуверенно взглянула на невестку, и та легонько подтолкнула ее к двери:
– Иди, говорю, да? Айна вам чай принесет. А когда хинкал приготовится, вместе пообедаем.
В гостевой комнате было чисто, прохладно и тихо: детей к этой комнате близко не подпускали. Сев на диван, Медина стянула платок и распустила волосы, упавшие ей на спину тяжелыми прядями. На ее щеках, обычно бледных, играл слабый румянец.
– Говорят, ты вчера у Джамили роды приняла?
– Джамиля сама справилась, который раз уже рожает.
– Все равно, ты теперь вторая повитуха после матери. Знаешь, как Гульнара и Дагират тебя уважают? Они и со мной добрые, потому что мы с тобой подруги.
– Отец отпустит тебя на свадьбу Меседу?
– Теперь не только у отца надо разрешения спрашивать, – загадочно ответила Медина и еще больше порозовела.
Айбала ахнула:
– Так тебя…
– Да, – кивнула Медина, сияя глазами и белозубой улыбкой. – Вчера случилось. Не успела до тебя дойти, чтобы рассказать.
– За кого?
– За Карима Исмаилова, моего троюродного брата. В Махачкале учился на врача, недавно домой в село вернулся. Устроился врачом в амбулаторию. Тера… – Медина запнулась. – Терапевтом. Вчера тетка моя двоюродная приходила, мать Карима. Сказала, я ему давно приглянулась, еще когда в школе училась и к ним после уроков заходила. Он мне тогда тоже нравился, но потом я Фархада полюбила, а Карим как раз учиться уехал. Так что я теперь засватанная!
Айбала обняла Медину. Услышала, как стучит ее сердце, и едва не расплакалась от счастья за подругу и от осознания, что они скоро расстанутся.
– Когда свадьба?
– Летом. Кариму надо в Махачкалу вернуться, повысить квали… квалификацию, – старательно выговорила Медина незнакомое слово. – Не понимаю, как отец согласие дал. Наверно, устал от женщин в доме, скоро младшие братья женятся, еще больше женщин станет! – Медина рассмеялась. – И мама все просила мужа мне найти, чуть не каждый день приставала. А тут и искать не пришлось, мать Карима сама к нам пришла.