Автомобиль у поребрика - стр. 10
– А я вот подумал: не случилось ли чего с хозяином машины? "Восьмерка", конечно, не "мерс" и не "бэха", но и не совсем бросовая машина, и видно, что не старая еще, ездить и ездить на такой. И эти коробки в салоне. Меня бы жаба заела. Если бы я надумал бросить негодную машину, или если надоела, я бы все из нее достал. А если тут все на месте, вон видите, сиги на приборной доске лежат, диски хорошие… Может, хозяин не бросил машину, а попал куда-то?
– Да, – кивнул Виктор. – Вполне может быть… Вы правы, просто так человек не уйдет, оставив автомобиль со всем содержимым у тротуара. И прошло полгода, и никто не озадачился вопросом, почему хозяин не забрал свою машину. Все проходили мимо и не обращали внимания. "Большие города", – пропел Морской на мотив популярной песни. – Вот только зеркала сняли и номера открутили. Теперь полиции будет труднее установить по базе ее владельца. Если только он не оставил в бардачке права или техпаспорт… Но что-то я в такую киношную везуху мало верю. По закону подлости, документы он как раз не оставил.
Пока сотрудники университетской службы безопасности осматривали машину, Виктор опять позвонил Веронике и снова услышал бормотание робота. Значит, тренировка еще не закончилась.
Виктор дождался, когда включится автоответчик, и надиктовал девушке сообщение, интригующе шепнув о некой загадке, которую он увидел только что. И коснулся рукой пыльного бока "восьмерки". "Где же твой хозяин, девочка? Что с ним случилось? Жив ли он еще?"
***
(Полгода назад)
– Вы ставите меня в тупик, – человек в аптечной маске зябко потопал ногами в толстых ботинках. – Сами понимаете, что такие условия для меня тяжеловаты.
– Ничего, – ответил он насмешливо, наблюдая, как собеседник пытается сохранить хорошую мину при плохой игре, – если подумать здраво, в случае отказа вы теряете гораздо больше.
У остановки, позвякивая, осадил заснеженный трамвай. И по тому, как блеснули глаза над полоской черной нетканой материи, видно было, что собеседник не прочь толкнуть его на скользкие оледеневшие рельсы. Благо, время позднее, на улице малолюдно, а маска, шапка и капюшон обезличивают человека. Случайный свидетель запомнит только силуэт, общий абрис. И ведь этот гаденыш может так и сделать, если сохранение тайны ему важнее всего на свете. Даже если это "все н свете" – чья-то жизнь.
– Да, я это прекрасно понимаю, но все равно поймите и вы меня. Не может быть такого, чтобы нельзя было поторговаться, – человек в маске тоскливо проводил взглядом отъехавший от остановки трамвай. Красные габаритные огни скрылись в снежной темноте.
– Ну что вы, право, как на сельском рынке торгуетесь? – добродушно усмехнулся он. – Разве это такая неподъемная цена за ваше спокойствие?
***
Вероника действительно была в своем любимом велнес-клубе "Бьюти Терра" в полуподвале своего дома на "Парнасе". Дома Северной Долины представляли собой настоящие мини-города с развитой инфраструктурой. На первых и цокольных этажах и в полуподвалах можно было найти магазины, парикмахерские, поликлинику, кабинет зубного врача, салон красоты, спортивные залы, почту, библиотеку и даже детский сад, бассейн и ЕИРЦ.
Между Вероникиным домом и его соседом, таким же великаном, недавно открылась школа, и тут же оказалась полностью укомплектована. До автобусной остановки и станции метро было рукой подать. У метро шумел рынок, а год назад открылся огромный торгово-развлекательный комплекс. Тут же находилась и междугородняя автостанция, откуда Вероника часто ездила в выходные в свой любимый Выборг. Она была довольна своим районом и домом. "Я помню, какой тут был пустырь, – сказала ей как-то мама, приехав в гости, – еще лет 30-40 назад ничего этого и в помине не было".