Авантюристы. Морские бродяги. Золотая Кастилия (сборник) - стр. 73

– Луиза, родившаяся на Монмартре, восемнадцати лет. Кто берет ее в жены на три года за пятнадцать экю? – В голосе агента компании слышалась насмешка.

Бедная девушка закрыла лицо руками и заплакала.

– Двадцать экю за Луизу! – сказал какой-то авантюрист, подходя к помосту.

– Двадцать пять, – немедленно откликнулся другой.

– Велите ей поднять голову, чтобы лицо было видно! – грубо закричал третий.

– Ну, малютка, не упрямься, – сказал агент, заставляя Луизу отнять руки от лица, – дай посмотреть на себя, это для твоей же пользы, черт побери! Двадцать пять экю!

– Пятьдесят! – внезапно произнес Красивая Голова со своего места.

Взоры всех устремились на него. До сих пор Красивая Голова выказывал глубокое пренебрежение к женщинам.

– Шестьдесят! – закричал один авантюрист, который вовсе не собирался покупать эту девушку, а только хотел подзадорить своего товарища.

– Семьдесят! – сказал другой с тем же намерением.

– Сто! – закричал Красивая Голова с гневом.

– Сто экю, господа! Сто экю! Луизу на три года! – бесстрастно сказал агент.

– Полтораста.

– Двести!

– Двести пятьдесят!.. Триста! – закричали в одно и то же время несколько авантюристов, постепенно подступая все ближе к помосту.

Красивая Голова побледнел от бешенства. Он боялся, что Луиза достанется кому-нибудь другому. Он вдруг вообразил, что ему непременно нужна женщина для ведения хозяйства. Луиза понравилась ему с первого взгляда, и он захотел ее купить.

– Четыреста экю! – закричал он вызывающе.

– Четыреста экю! – повторил агент компании монотонным голосом.

Наступило молчание. Четыреста экю составляли порядочную сумму. Красивая Голова торжествовал.

– Пятьсот! – вдруг воскликнул резкий и звучный голос.

И торг вновь разгорелся.

Агент компании весело потирал руки, повторяя:

– Шестьсот! Семьсот! Восемьсот! Девятьсот!

Зрителями овладело какое-то неистовство, авантюристы в раже набавляли цену. Девушка плакала. Красивая Голова был в бешенстве, похожем на помешательство. Сжимая ружье судорожно подергивающимися пальцами, он чувствовал безумное искушение послать пулю в самого решительного из противников. Однако присутствие кавалера де Фонтенэ удерживало его.

– Тысяча! – закричал он в бешенстве.

– Тысяча двести! – немедленно отозвался самый резвый из конкурентов.

Красивая Голова топнул ногой, перекинул ружье через плечо, надвинул шляпу на лоб и медленными, торжественными шагами – так передвигались бы статуи, если бы они умели ходить, – подошел и стал рядом со своим докучливым противником. Тяжело ударив о землю прикладом ружья в нескольких дюймах от ноги этого наглеца, он посмотрел вызывающе и закричал прерывающимся от волнения голосом:

– Полторы тысячи!

Конкурент в свою очередь гордо поднял голову, отступил на шаг, взвел курок своего ружья, а потом спокойно сказал:

– Две тысячи!

Понимая, что дело зашло слишком далеко, остальные участники торга благоразумно отступили. Борьба превратилась в ссору, которая угрожала стать кровавой. Мертвая тишина повисла над собравшимися. Противостояние двух этих людей парализовало всякое веселье, остановило все шутки. Губернатор с участием следил за развитием событий и готовился вмешаться. Авантюристы расступились, оставляя большое пространство вокруг соперников.

Красивая Голова также сделал несколько шагов назад, поднял ружье на плечо и прицелился в своего противника.