Аттила. Падение империи (сборник) - стр. 22
– А вы? – спросил префект. – Вы ведь уже давно вступили на землю гуннов. Расскажи, ритор, о своем путешествии, но прежде налей мне в кубок вина с водою. Как вы доехали сюда?
– Не без затруднений, – отвечал Приск, подавая другу напиток. – Нам только через двадцать дней удалось достичь Сардики, отстоящей от Византии всего на тринадцать дней пути: до того тяжело было тащить с собою наше золото и наш позор, которые мы везем на десяти фурах, чтобы покорно сложить свою дань к ногам притеснителя!
– В Сардике, почти наполовину выжженной гуннами, – продолжил Максимин, – мы пригласили Эдико и других спутников к себе на вечерний пир.
– Но, к сожалению, – прибавил ритор, – нам пришлось у них же позаимствоваться говядиной и бараниной. Лишь приготовление кушаний взяли на себя наши повара.
– За ужином произошел спор. Вигилий, вероятно, слишком усердно наугощался моим луканским вином…
– Или, может быть, притворился пьяным, – вставил Приск.
– Начал прославлять Феодосия, превознося его, как бога, перед Аттилой, которого назвал обыкновенным человеком.
– Кончилось тем, что Максимину пришлось успокаивать раздраженных гуннов, исключая Эдико, не проронившего ни слова, и раздать им в подарок множество одежд и драгоценных камней, привезенных из Индии. Нечего сказать, бог Феодосии обошелся нам гораздо дороже того, что он стоит на самом деле!
– Потом мы прибыли в Наиссус.
– То есть на то место, где некогда находился Наиссус. Гунны сравняли его с землею.
– Там все было пусто. В развалинах базилик приютилось несколько раненых и больных, молящих провидение о пище и спасении, или о смерти, что – по всем вероятиям – было ближе к ним. Там же валялось множество трупов.
– Мы, нечестивые грешники, поделились своими скудными запасами хлеба с этими несчастными, доведенными до последней степени отчаяния.
– И поехали дальше.
– Через варварски опустошенную страну!
– Мы свернули в сторону от военной дороги.
– Потому что там нельзя было дышать.
– Почему? – спросил комес.
– От зловония гниющих трупов.
– Они валялись целыми тысячами, непогребенные, заражая воздух.
– То были убитые гуннами в сражении или настигнутые ими и безжалостно умерщвленные беглецы.
– Начиная от Наиссусских гор, мы двигались в обход – и так до самого Дуная.
– Гунны согнали местных жителей, чтобы переправить нас на плотах на противоположный берег реки.
– Меня поразило огромное количество этих первобытных судов.
– Для переправы наших тяжелых повозок с кладью пришлось связывать по несколько плотов вместе.
– На наш вопрос, почему здесь собрано такое множество лодок, нам ответили, что Аттила намерен в скором времени устроить большую охоту.
– Я догадываюсь! – заметил префект. – Только дичью…
– Послужим дикому гунну мы, несчастные римляне.
– Итак, нас перевезли на левый берег Дуная, приблизительно стадий на семьдесят дальше. Тут, на невысоком холме, мы и разбили свои палатки.
– Мы устроились на ночлег. Невольники выпрягли из повозок лошадей, разложили костры для приготовления пищи.
– Как вдруг к нашему лагерю подскакало несколько всадников. Эдико уехал вперед за день до этого происшествия, не объяснив нам причины своего удаления. Подъехавшие гунны с бранью погнали нас с холма, приказывая расположиться у его подножия – на болотистой почве.
– Почему? – спросил Ромул.