Ателье големов - стр. 29
- Почему Вы так не хотите решить эту проблему?
- Ты знаешь, что такое совесть?
- Это присущее людям чувство. Что-то вроде моей системы правил, только не заложенное изначально, а воспитанное другими людьми. И, в отличие от меня, вы можете через неё переступать.
- Испытывая при этом негативные эмоции.
- Почему? Если это делается ради собственного блага, то…
- Я придумаю, как тебе это объяснить, только чуть позже, хорошо?
Рикси покорно кивает. Ещё одна беда… вот уж не думала, что придётся объяснять голему, что такое совесть. Зато такие вопросы здорово отрезвляют, а то ведь иногда начинает казаться, что она совсем как человек. Не совсем. И об это полезно помнить.
Заплыв нужно срочно прекращать, а то я так никогда не соберусь. Зверем всё-таки похвастаться хочется, тем более, что от лэра Вацлава с утра пришло письмо, так что показывать голема я буду всему королевскому дворцу. Не то, о чём я могла мечтать, но это было ожидаемо. Не люблю все эти сложные правила этикета, но вот внимание к моим големам… это замечательно. Ради такого даже можно потерпеть обязательный для “приличного кёрнского платья” корсет.
Пёс заинтересованно обнюхивает меня в вытащенном из сундука платье, настороженно щурясь на показавшегося в коридоре Мейхельдо. Я надеюсь, что тот промолчит, но всадник сегодня вознамерился вывести меня из себя.
- Макхая, ты в этом платье на лошадь не заберёшься, не то что на свою зверюгу.
- Не тебе об этом беспокоиться, - к мужчине я всё ещё стою спиной, так что он не замечает моих круглых глаз, всё-таки в голосе откуда-то прорезались интонации Райлы, не к ночи её помянуть, а ко дню.
Голем первым выходит из лавки через главную дверь, привлекая к себе внимание прохожих. Шкура переливается различными оттенками белого и золотого, “пёс” рассматривает людей всего двумя глазами - как совершенно обычная собака, только впечатляющих размеров. Вопреки ожиданиям Мейхельдо, на спину своему творению я забралась без особых проблем - существо подошло ближе к крыльцу, на перилах которого я сидела, и без особых усилий просто перелезаю поближе к холке. Даже ноги складываю так, словно сижу на этом пыточном орудии - дамском седле. Всадник смотри за этим из окна - выходить на улицу здраво не рискует, так что сидит дома.
Пёс - я всё-таки предпочитаю использовать это слово, на него голем похож больше всего - нёс меня легко и уверенно, мягче любой лошади, ловче. Хотя, конечно, над упряжью для удобства придётся подумать, сидеть на пустой спине и держаться за шерсть не слишком приятно. Да и спина устаёт, так что воротам королевского замка, этакой крепости в крепости, я даже радуюсь.
- Скульптор Верлеен! - голос Верэи раздаётся со стены раньше, чем стража успевает спросить моё имя.
Появление собирает толпу зевак, пока я стискиваю зубы до скрипа. Смирись, Таэр, в этой стране нельзя быть скульптором и не привлекать к себе внимания. И уж тем более без этого нельзя быть королевским скульптором, тут уж либо спокойная жизнь, либо сытая под крылом у покровителя - но вот такая. Под чужими взглядами.
Верэя уже слетает с лестницы, знакомиться со своим заказом, когда сквозь толпу проходит Третий принц собственной персоной. У него слишком довольное лицо, слишком. Я даже отсюда вижу, как коварно у него блестят глаза. Наверняка он задумал что-то… Сейчас, после разговора со своим преподавателем, я почему-то уже не жду от него какой-то гадости, относиться к происходящему как к очередному капризу избалованного младшего принца оказалось удивительно легко. Довольная жизнью улыбка Августа вынуждает невидимый хвост поджаться, и не зря. Когда Кёрн оказывается совсем близко, я жалею, что не слезла с голема самостоятельно.