Астрид - хозяйка Рождества - стр. 11
- Хватит оскорблять меня, - ледяным тоном произнесла я. – Пока нотариус не зачитал завещание, я здесь хозяйка и не стану терпеть от вас такие слова. Покиньте мою комнату и не заходите сюда без моего на то разрешения.
Она покрылась красными пятнами и выскочила из спальни, громко хлопнув дверью. Вот же змея! Я совершенно не знала всех правил этого мира, и когда говорила о нотариусе и завещании, могла попасть впросак, но она это «съела», а значит, так и было. Пока завещание не вступило в силу, я в этом доме тоже имела некие права.
После этого разговора мне снова стало плохо, разболелась голова, к горлу подступила тошнота, а сердце начало выскакивать, колотясь о ребра. Я опустилась на подушки и прикрыла глаза. Нужно заснуть… В моем случае сон – самое лучшее и пока, к сожалению, единственное лекарство.
Утро началось с визита тетушки Лонджины. Она принесла завтрак и мазь в глиняном пузыречке.
- Эту мазь принесла в замок София из деревни, - рассказала она, наливая в кружку ароматный чай. – Ее муж нашел вас на дороге.
- Она добрая женщина, - ответила я, мысленно поблагодарив ее. Ведь не забыла, позаботилась…
После сна я чувствовала себя немного лучше и даже съела пышную оладью, запив ее вкусным чаем. Тетушка Лонджина с улыбкой наблюдала за мной, а потом сказала:
- Если есть аппетит, значит скоро пойдете на поправку.
В дверь постучали и когда женщина открыла ее, я услышала девичий голос:
- Тетушка Лонджина, госпожа Тильда желает видеть ее сиятельство. Нотариус прибыл.
Она что-то ответила ей и, закрыв дверь, подошла к кровати.
- Зачем она вызвала нотариуса, ваше сиятельство?
- Он зачитает завещание мужа, - ответила я, глядя в ее взволнованные глаза. – Мне придется покинуть этот дом.
- О нет… - прошептала тетушка Лонджина, хватаясь за сердце. – Только не это! Ваше сиятельство, вы отказались выйти замуж за Валентина?
- Да, я отказалась. Ничто не заставит меня стать женой этого человека.
- Но как же ваш батюшка? – женщина чуть не плакала, но во мне все это вызывало совершенно противоположные чувства – радость и надежду на самостоятельную жизнь.
- А батюшке пора завязывать с картами и заняться куда более полезными делами, - отрезала я. – Тетушка Лонджина, помоги мне подняться.
Пока она помогала мне умываться и одеваться, я думала о том, как забрать с собой Антона. Оставить его здесь я никак не могла – мы должны были быть вместе, ведь неспроста нас «закинули» сюда вдвоем.
В легком платье из цветастого сатина я выглядела не такой бледной, а тетушка Лонджина еще и пощипала мои щеки, чтобы придать им румянца. Мне было очень тяжело и непривычно видеть чужое лицо в зеркале и я старалась не смотреть на себя, ощущая ужасный диссонанс внешнего с внутренним.
Тетушка Лонджина провела меня к кабинету, и пока мы шли по длинным извилистым коридорам, я обратила внимание, что все вокруг дышит роскошью и некой показушностью, что ли… Лепнина, фрески под потолком, стены обитые бархатом и парчой, начищенные подсвечники и портреты каких-то надутых франтов в пафосных позах. Видимо, хозяину этого дома нравилось пускать пыль в глаза.
Когда я постучала и вошла в кабинет, Тильда одарила меня таким взглядом, против которого даже взгляд медузы Горгоны показалась бы взором наивной третьеклассницы.
Она восседала на диване, расправив свои необъятные юбки с выбитыми цветами, от которых рябило в глазах, а за ней стоял Валентин с обиженным лицом. При виде меня он надул губы и отвернулся, показывая крайнюю степень неприязни к моей персоне.