Ассистентка господина инквизитора - стр. 5

Я кивнула. Как интересно! Доктор намекает, что у меня, то есть у неизвестной мне Мари, есть шанс остаться на бобах, как говорят у нас? Вполне вероятно. Классика… А доктор хорош. Как завуалировал смысл! И при этом все ясно и понятно. Когда наступит совершеннолетие, Мари останется ни с чем. Скорее всего…

- Мэтр, пришла госпожа Кастри, - в дверях показалась голова взволнованной служанки.

- Пусть проходит, - со вздохом ответил доктор.

Она быстро вошла в комнату, подозрительно повела глазами и устремилась ко мне.

- Мари! Оклемалась, слава Небесным!

Ну точно мать родная. Ага.

- Мэтр, как моя падчерица? Я ее забираю.

Решительность этой дамы восхитила бы и генерала. Такой напор не остановить. Ни лекарю, ни монахиням, поджавшим губы и сложившим на груди ладони. Можно сделать вывод, что репутация этой дамы известна далеко за пределами этого гостеприимного дома, приютившего меня.

Не скажу о себе, что я робкого десятка, но и не скандальная. Вполне себе спокойная, уравновешенная дама тридцати семи лет. Хотя, были в жизни ситуации, когда приходилось отстаивать и точку зрения и репутацию. В свои годы, я много что повидала. Безденежье, чужой угол, когда мать продала квартиру, чтобы прокормить отчима-алкоголика, да и сама она любила приложиться к рюмке. Были пакости от ближних, и от дальних… Не люблю вспоминать. Но сейчас видимо придется разбудить свой боевой дух. Только вначале – приглядеться, понять, куда попала, и кто те люди, из-за которых Мари Кастри бросилась под телегу.

*

Темная комната на втором этаже огромного особняка, осветилась свечой. Послышался тихий вздох, и ее пламя слабо колыхнулось.

Маркиз Эдион Рисби – десятый претендент на королевский трон, пятый в списке тайных хранителей Печати Истинной Магии, и первый в королевстве инквизитор, взирал на себя в зеркало, стоя прямо, как ледяная глыба. Его тяжелый взгляд, казалось, буравил свое отражение. В глубине большого овального зеркала плавало нечто таинственное, темное, в черных бликах. Глаза маркиза медленно налились этой чернотой. Грудь молодого мужчины вздыбилась в такт дыхания, ладони сжались, руки затряслись от неимоверного желания ударить. В зеркало, в это нечто, в зло, которое не отпускало его, заставляя подчиняться неизвестному колдовству. Но разум возобладал. Мужчина с усилием оторвал взгляд и опустил кулаки.

- Не время. Я еще поживу, - буркнул он тихо, схватил кусок бархатной ткани, валявшейся на полу, и набросил его на зеркало. – Рон!

В комнату вошел немолодой слуга с пышными седыми усами.

- Ваша светлость, - поклонился он.

- Как Клементина?

- Спит, ваша светлость.

- Карету.

Через несколько минут, маркиз, с болезненным видом откинувшись на мягкое сидение, покачивался в такт хода экипажа, задумчиво глядя на узоры обивки. Его не волновал рисунок, его сейчас ничего не волновало. После того, как черная тень выпила дань, маркиза еще сутки будут мучить боли в грудине и слабость в теле.

Карета подъехала к дому, мрачно темнеющему у огромного моста через реку. У массивной, высотой в два человеческих роста входной двери, стоял охранник. В солидной тройке, белоснежной рубахе, и бабочке в мелкий горошек. Возница ловко соскочил и помог выйти маркизу, а охранник услужливо распахнул дверь. Таким господам, как Эдион Рисби, только наилучший прием.