Ассистентка антиквара и город механических диковин - стр. 41
Здесь было очень красиво. Солнце почти не проникало сквозь ветви. В зеленой пещере царил интимный полумрак, от сладкого аромата кружилась голова.
— Это место называют Бельведером влюбленных, — пояснил господин Молинаро. — По вечерам оно всегда занято какой-нибудь романтичной парочкой.
Аннет насупилась и на босса не смотрела. Отдыхать так отдыхать. Сердце все еще тяжело колотилась. Она плюхнулась на скамью, сняла шляпку и провела рукой по растрепавшимся русым локонам. Максимилиан сел рядом, так близко, что его твердое бедро коснулось ноги девушки.
Хотела было встать, но босс положил ей руку на плечо и удержал.
— Госпожа Вик... Аннет. — Он вздохнул. — Послушайте… почему все идет не так? Почему вы без конца злитесь? Я считал, мы разобрались с тем эпизодом в кабинете. Да и ничего страшного я не совершил, чтобы вы взъелись на меня как на врага всей жизни.
— Вы постоянно говорите со мной как с дурочкой, — ответила она, стараясь, чтобы голос звучал холодно и с достоинством.
— Ничего подобного. Не могу удержаться, чтобы не поддразнить вас. Вы очень забавная, когда на вас находит блажь изображать великую актрису.
— Рада, что сумела вас повеселить, — сказала Аннет сухо и поджала губы.
Рука на ее плече стала как будто тяжелее.
— Аннет, дайте мне шанс, — вдруг твердо сказал он. — Я не так плох, как вам кажется. Мы можем весьма приятно провести время в этой поездке.
— Я не собираюсь затевать с вами пустую интрижку, — парировала Аннет, чувствуя, как сильнее заалели и без того красные щеки.
— Кто говорит о пустой интрижке? — удивился босс. — Мы заполним пустоту чудесными впечатлениями. Уверен, мы не скоро наскучим друг другу.
Только этого не хватало! Тон Максимилиана изменился, и она слегка встревожилась. Ей показалось, что в нем появилась чувственная хрипотца и бархатистые обволакивающие нотки. Аннет мучительно искала подходящий ответ. От ее бойкости не осталось ни следа. Опешила еще сильнее и непроизвольно дернулась, когда Максимилиан обхватил ее подбородок и мягко, но решительно повернул ее лицо к себе.
— Тихо, тихо! — успокоил босс. — У вас на лице грязь. Позвольте-ка…
Второй рукой он отобрал у нее носовой платок и принялся осторожно оттирать ее щеку. Проделывал он это очень долго. Аннет было неловко: его лицо оказалось совсем близко, отвернуться она не могла. Волей-неволей пришлось смотреть ему прямо в глаза. Их взгляд стал сосредоточенным и острым, словно гипнотизировал.
Аннет затаила дыхание. Ткань платка больше не касалась ее кожи: горячие пальцы скользнули к виску, коснулись мочки, погладили шею.
Она сидела неподвижно, вцепившись в край скамьи. Сердце совершило сальто-мортале, а затем замерло. Охватила растерянность пополам с возмущением: от роли заботливого насмешника к роли завзятого соблазнителя господин Молинаро перешел в мгновение ока.
Аннет вывернулась и вскочила, чувствуя, как задрожали ноги. Поднялся и Максимилиан. Он крепко взял ее за лацканы жакета и притянул к себе. Она чуть не потеряла равновесие. Чтобы не рухнуть ему на грудь, как отчаявшаяся героиня в финале драмы, пришлось привстать на цыпочки и заглянуть ему в лицо. Его зрачки расширились, и разноцветные глаза стали одинаково темными.
Еще миг — и он ее поцелует, осознала Аннет, и от этой мысли бросило в жар. Что делать? Опять угостить наглеца пощечиной? Пожалуй, это слишком.