Ассистентка антиквара и город механических диковин - стр. 36
— Что вы купили у торговки? — поинтересовалась Аннет у Максимилиана, чтобы отвлечь от пагубной тяги.
Тот усмехнулся.
— Дядя попросил привезти ему гостинец. Баночку особого меда, который можно достать только в Механисбурге.
— Ваш дядя сладкоежка?
— Мой дядя, глава династии Молинаро, — старый пройдоха и любитель острых ощущений. Знаете, чем славится этот мед? Его собирают пчелы в горах, где растут заросли олеандра, дурмана, мака и горного лавра. У этих растений есть особые свойства. Короче говоря, горный мед, который собирают жители окрестных деревень, вызывает галлюцинации. Его запрещено вывозить и продавать в других кантонах. Чем и пользуются контрабандисты.
— Никогда не пробуйте этот мед неразведенным, Аннет, — поморщился Ангренаж. — Такое привидится … я сам развожу пчел, но свой мед продаю только аптекарям. В лечебных целях. Кстати, первым свойства меда исследовал тоже мой предок. Крайне разносторонний был человек, и, надо признать, некоторые его увлечения носили далеко не безобидный характер.
6. Глава 6 Живой лабиринт
Свернули на улицу победнее. Трехэтажные дома стояли тесно, над головами полоскалось белье на веревках, протянутых от балкона к балкону. Пахнуло сыростью. Солнце сюда почти не проникало, и когда улица закончилась, Аннет зажмурилась от ослепительного блеска.
— Площадь Роз! — сообщил Ангренаж тоном трамвайного кондуктора, объявляющего остановку. — Прекрасней ее нет на свете!
Когда глаза Аннет обрели способность видеть, она согласилась с добровольным гидом.
Во-первых, площадь Роз поражала идеальными пропорциями. Она была небольшой и круглой. По периметру стояли хорошенькие домики, выкрашенные в розовый цвет.
Во-вторых, черную гладкую плитку площади расчерчивал золотой узор.
— Он выполнен в виде розы, — пояснил Ангренаж. — Нет, это не настоящее золото, всего лишь бронзовые прутья. Они покрыты специальным составом, который не дает металлу потускнеть.
В-третьих, посреди площади возвышалась игла солнечных часов — высокая, как двухэтажный дом. А у основания иглы росли удивительные цветы. Когда подошли ближе, Аннет опознала в них розы. Эти розы не издавали пьянящий аромат и не радовали сочными красками.
Розы тикали и стрекотали. Каждый бутон на бронзовом пруте был размером со средний кочан капусты и крепился на перфорированных распорках. Бронзовые стебли ощетинились колючими шипами. Соцветия напоминали внутренности часов: среди лепестков медленно вращались шестеренки.
— Головки цветов следуют движению солнца, а когда наступает ночь, лепестки закрываются в бутоны, — объяснил Ангренаж.
— Восхитительно! — заметила Аннет. — Обожаю розы. Но выращивать их — головная боль. Капризные цветы. Наверное, с металлическими розами проще.
— Увы, нет. Ухода они требуют немало. Смазка, чистка… кому как не мне это знать. Я главный механик города. Моя обязанность — поддерживать жизнь во всех изделиях Жакемара. Жаль, природа не наделила меня даром репликатора. Да и вообще никаким сенситивным даром… жестоко она со мной обошлась. Как видите, я рожден калекой. Короткая левая нога и одно плечо выше другого. Хорошо хоть руки в порядке.
Ангренаж нагнулся, запустил руку в карман, вытащил раздавленную грушу, вполголоса чертыхнулся и отбросил ее в сторону, спугнув стаю голубей. Затем опять пошарил в кармане, выудил круглую масленку и пролил несколько капель на полураскрывшийся бутон. Лепестки щелкнули и распахнулись.