Ассасины - стр. 5
Юноша печально опустил голову. Он давно ждал этого момента. Недаром столько лет провел за изучением языков и обычаев народов, живущих по соседству. Мало того, ему даже пришлось выучить язык франков[6], захвативших Святую землю. Он долго не понимал, зачем это нужно, и только когда подрос, понял, что в племени ему больше не жить, как и многим «невидимым». Хотя часть их все же оставалась дома, чтобы исполнять роль лазутчиков, если случится какой-нибудь конфликт с соседними племенами.
– Уже завтра, – продолжал Наставник, – Авар умрет, чтобы возродиться подобно птице Анка-и-Мугриб[7], но под другим именем и с другой верой в душе. Утром ты станешь исмаилитом, и имя твое отныне – Абу-ль-Фарадж. Запомни его крепко! Эта ночь будет ночью твоего перерождения, и имя это ты должен твердить много раз как молитву. А еще ты прочитаешь наизусть все суры Корана, чтобы освежить свою память.
Юноша знал Коран, пожалуй, лучше, чем мулла какой-нибудь солидной городской мечети. Авару очень не хотелось зубрить бесконечные и, как ему казалось, совершенно бессмысленные наставления чужого пророка, но Азермехр был неумолим – учи! Так надо! И эти два слова были законом для «невидимых», которые долго не могли понять смысл своего обучения.
– Завтра ты отправишься в логово Горного Старца… – При этих словах обычно бесстрастное лицо Азермехра исказила гримаса ненависти. – Или, как он себя называет, шейха аль-Джабаля. Любой ценой нужно добиться, чтобы тебя приняли в фидаи[8]. Ты мальчик способный, и я уверен, что Старец тебя заметит и возвысит. Нам нужен лазутчик в этом гнезде порока, дабы упредить действия людей шейха, направленные против нашего племени. Смерть Устевара стала последней каплей, переполнившей чашу нашего терпения. Старец слишком многое о себе возомнил. Нужно его немного разочаровать и поставить на место. Только не наделай ошибок, иначе твоя смерть будет страшной! Об этом мы сейчас и поговорим…
Мысли Авара были далеко и от перевала, где он устроил привал, и от костра, на котором томилась дичь, но все его органы чувств работали, как самый точный механизм. Юноша слышал малейшие шорохи, а острые глаза могли различить притаившегося врага даже в темноте. Этому обучил его все тот же Наставник. Мальчика надолго замуровывали в пещере, куда не проникал ни единый луч света, и спустя какое-то время он начинал различать сначала крупные камни, затем более мелкие, и наконец мог видеть всю пещеру, только она была как бы в глубоких сумерках. Для этих целей ему давали специальное питье, обостряющее разум и зрение.
Шорох раздался совсем близко, словно по камням проползла змея. Обычный человек его просто не услышал бы, но только не Авар. Он даже не поменял позы, лишь незаметно натянул тетиву лука, лежавшего у него на груди. В том, что стрелапопадет точно в цель, юноша совершенно не сомневался – стрелять в темноте на звук его тоже обучали.
– Встань и иди к костру, – стараясь быть спокойным, сказал Авар. – Зачем таиться в темноте, если ты, конечно, не плохой человек?
– А!.. Как ты меня услышал?! – В раздавшемся из темноты голосе прозвучала досада. – В моем селении меня прозвали Тенью, потому что я мог достать яйцо из-под наседки, и она ничего не замечала.
В неярком свете догорающих угольев появился юноша примерно одного возраста с Аваром. Он был невысок, хорошо сложен и улыбчив. В руках незнакомец держал толстую окоренную палку, на плече виднелся хурджин