Ассана. Путь к свободе - стр. 3

Я отвернулась от окна и сказала бабушке:

– Альберт Акакиевич считает, что нужно идти вдоль обрыва. Я так понимаю, он думает, что лучше держаться вблизи воды. Но мне это не совсем понятно. Любое другое направление – не хуже. И вообще, я бы никуда отсюда не уходила. Разведать местность. Оглядеться. А потом решать: стоит отсюда сваливать, али обождать здесь. Может, портал в наш мир снова откроется?

Бабушка Надя возразила:

– Я считаю, что Альберт прав. Нужно идти и держаться воды.

– Бабушка, снег – это такая же вода. Ладно. Я так поняла, что своего старика ты не бросишь?

– Не брошу, – вздохнула женщина.

– А я не брошу тебя. Итак, нужно собрать всё самое жизненно необходимое для похода. Трещины под домом растут и, боюсь, у нас не так много времени осталось. Лекарства, тёплая одежда, сменная одежда, обувь, одеяла, нашу старую походную палатку разыскать на балконе, спички, зажигалки, свечки, фонарики всё прихватить. Еду достать и разложить компактно по пакетам. Не забыть про кухонные ножи, молотки, – бросив взгляд на бабулю, что быстро записывала за мной, тихо добавила, – свой боккен обязательно возьму. Возможно, оружие нам пригодится. Но, надеюсь, что всё же обойдётся без него.

Всё, что могли мы запихнули в чемоданы, рюкзаки, и то, очень много вещей осталось лежать по квартире печальными кучками.

– Бабушка Надя, давай оставшееся сложим в простыни и завяжем концы в узел? Чувствую в себе силы эти тюки уволочь.

И это было чистой правдой. Я, привыкшая прислушиваться к своему организму, ощущала небывалый прилив энергии. Горы сверну – не замечу!

– Не знаю, что это: адреналин ли али стресс, но у моего тела явно физический подъём. Ты что-нибудь подобное за собой заметила?

Старушка отрицательно качнула головой, проворчала:

– Тебе рук не хватит, чтобы столько унести.

– Мы по-другому поступим, – начала рассуждать я, – видишь, вон те то ли кусты, то ли молодые деревца? – кивнула я на окно. – Волокуши мне в помощь. Пойду, попрошу у кого-нибудь топор или пилу.

Спешно выбежав на улицу, огляделась.

– Алексей Сергеевич! – окликнула я усатого, высокого мужчину средних лет, бывшего полковника, соседа по лестничной площадке, – у вас не найдётся топора?

– Найдётся, – кивнул он. – Зачем тебе?

– Мне нужно несколько толстых ветвей срубить, чтобы смастерить волокуши.

– Погодь, я тебе подсоблю, – я, не будь дурой, с радостью согласилась. И через пол часа получила желаемое.

– С нами пойдёшь? – вдруг спросил сосед, но я качнула головой.

– Бабушка Надя не бросит мужа. А я должна за ней присмотреть. Так что я с ними.

– М-да, – хрустнул пальцами бывший полковник, – пойдём ко мне, дам тебе кое-что.

Несколько часов спустя мы, наконец-то, выступили. Семьдесят пять человек. Во главе нашей процессии встали Акакиевич и два незнакомых мне мужика. Один лет пятидесяти, второй помоложе, где-то около тридцати-тридцати пяти.

Я и бабушка встали в центре колонны, и вся эта толпа почапала в неизвестность.

Глупость несусветная. Но я решила не выступать. Меня всё равно никто не послушает. Для всех я внучка бабы Нади и Альберта Акакиевича и вообще, тёмная лошадка.

Оглянувшись, бросила последний взгляд на дом и на оставшуюся менее многочисленную группу людей, что всё ещё продолжала вдумчиво собирать свои вещи в компактные тюки. И я по достоинству оценила их организованность. Даже позавидовала, что Алексей Сергеевич решил отправиться с ними.