Ашаршылык: история Великого голода - стр. 22
Сторонники этого направления резко критиковали земделельческое направление развития сельского хозяйства за переоценку плодородия почв и перспектив распашки. Это только с первого взгляда казалось, что в Казахстане много свободных земель. На деле же земледельцы сталкивались с колоссальными трудностями. В 1926 году журнал «Народное хозяйство Казакстана» опубликовал статью агронома из Каркаралинского уезда П. Г. Амосова. Статья вышла посмертно, поскольку ее автор умер 10 марта 1926 года.
Он работал на уездном уровне и хорошо знал особенности хозяйства. По его словам, уезд обеспечивал свои потребности в хлебе натуральным обменом на скот или рыбу, причем основная масса хлеба, до 15 тысяч пудов привозилась из Алма-Аты, с Или или Кара-Тау. В уезде был район поливного земледелия по р. Токраун, который в урожайный год давал до 200 тысяч пудов хлеба. П. Г. Амосов отмечал: «За Токрауном установилась прочная репутация житницы уезда».[86] Однако, урожай поливных земель был невысоким – в среднем 100 пудов с десятины (16 центнеров с гектара), и агроном писал: «… надо видеть своими глазами ту колоссальную затрату человеческого труда, ту уйму лишений и страданий, с которыми сопряжено земледелие на Токрауне, чтобы понять весь мучительный трагизм положения пахаря при плохом урожае».[87] Но выхода особо не было: «Или сей на Токрауне в условиях полукаторжного труда – или голодай».[88]
Скотоводство в сухих степях было куда более устойчивым и давало продукт ценой куда меньших усилий: «Ни безнадежного массового разорения, ни обнищания, ни вымирания населения, мы не могли бы констатировать в степи».[89] Иными словами, агроном делал свой выбор и склонял свои симпатии в пользу скотоводства.
Однако, наблюдательный агроном подметил одну слабость кочевого скотоводства – несоответствие качества скота требованиям рынка. Кочевник, вынужденный перегонять свой скот с пастбища на пастбище, от водопоя на водопой, больше всего ценил выносливость, а не продуктивность скота. Взгляд торговцев был другой: «Рынок ценит масло, шерсть, кожи, мясо, рабочий скот, но не выносливость».[90] Это столкновение интересов породило потом трагедию кочевников, поскольку позднее хозяйственное руководство требовало от скотоводства в первую очередь продуктивности, причем товарной продуктивности, и требовало развивать его на основе методов западно-европейского хозяйства: со скотными дворами, с сенокосами, с силосом, зерновой подкормкой и так далее.
П. Г. Амосов был категорически против такого пути, и считал, что главным, основой основ скотоводства в Казахстане должно быть максимальное использование пастбищ. Соответственно, и скот должен быть выносливым, легко переносить перегоны, довольствоваться грубыми кормами, переносить зимовку на пастбищах. Агроном предлагал адаптировать методы скотоводства к условиям степей, в частности, отказаться от скотных дворов, а также снимать продукцию летом, как делали кочевники. Если бы эти требования были приняты, то катастрофа Казахстану не грозила. Очень жаль, что П. Г. Амосов умер так рано. Его смерть сильно ослабила позиции сторонников развития полукочевого скотоводства.
Насколько сильны были тогда позиции сторонников этого пути развития сельского хозяйства Казахстана, можно судить хотя бы по тому факту, что 2 марта 1926 года СНК КАССР признал за Казахстаном значение скотоводческой базы для хозяйства СССР.