Асенька и ее зверь - стр. 28
Осторожно направляя ее медленное перемещение по кабинету, Беринг подвел жену к письменному столу. Антикварному, огромному, резному, остро пахнущему старым лаком и дубом.
– Присаживайся. Я просил коллегу мне подготовить пару документов из экспедиционных архивов. Прелюбопытнейших.
С трудом оторвавшись от созерцания целой коллекции орхидей на стене, Настя сделала вид сосредоточенный. Получилось. Наверное. Уселась прямо на высокий стол, игнорируя стоящий рядом стул – скорее уж от смущения. Покорила вершину, так сказать. Поерзала, нахмурила брови.
– Это нам как-то поможет?
Влад смотрел ей в лицо. И к своему ужасу Настя вдруг поняла, что взгляд мужа темнеет. Что у мужчин в голове за субстанция? Она только что ощущала себя здесь совершенно излишней. Мир науки, тайное общество просвещенных людей. И она… школьное образование плюс почти три курса провинциального (очень провинциального) ВУЗа.
– Хороший вопрос. Знаешь, о чем я сейчас думаю?
– Архивы? Загадки морфов Земли?
– Этот стол нам подходит. Крепкий, широкий, он многое видел, – и словно в ответ на непрошенно вползшую ревнивую мысль: “ Со многими ли ты проверял его прочность, Беринг?” продолжил, подхватывая жену за плечи и укладывая прямо на плоскость столешницы. – Никогда еще не рассматривал свое рабочее место с такой точки зрения. Что ты со мной сделала, дорогая супруга?
Вот уж никогда не подумала бы Настя, приличная девушка, что заниматься любовью в кабинете доцента (с доцентом, конечно) на старинном столе и с незапертой дверью может быть так… волнительно-сладко. Восхитительно и незабываемо.
Разомлевшие, нежные, совершенно растрепанные, час спустя они уже снова шли по огромному холлу центрального здания Университета.
– Ой! А документы? Мы совершенно забыли, Влад!
Тихий смех, рука на бедре. Притянул, в волосы поцеловал, прошептав:
– Мне прислали домой их еще вчера утром. Пойдем, полно дел еще, дорогая.
Ася поперхнулась от возмущения. Он приводил ее… познакомить со своим столом?! Вот ведь… змей!
Но смех и любовь в глазах мужа погасили все всплески негодования. А нега в теле… Простила.
10. Самое доброе утро
– Доброе утро, жена.
Ася мучительно выкарабкивалась из бездны самого крепкого сна. Поцелуй на плече, горячие пальцы заправляют прядь волос за ее еще спящее ухо.
– М? Влад! Это жестоко.
Осторожное покусывание мочки уха было ответом.
– Я знаю, как разбудить тебя с пользой и удовольствием. Но ты же будешь ворчать потом?
Будет. Эротические упражнения по утрам, так любимые Берингом, были одой несправедливости и неравенству в браке. Она просыпалась долго, чувства все были словно в тумане, притуплены и замедлены. А Берингу нравился вид ее трогательно-беспомощный. Хищник, что с него взять!
Дорожка покусываний, пробежавшая по плечу и на спину, заставила мужественно открыть глаза. У них был уговор. Или утренние тренировки или… утренние удовольствия. Беринг в любом случае выигрывал, надо заметить. Но сегодня совесть Настасьина несвоевременно постучала в дверь разума. Нашептала ей всякие гадости и заставила отказаться от десерта во имя будущего.
Девушка медленно села, с удовольствием услышав разочарованный вздох супруга. Выбор всегда был за ней, и своей маленькой властью было грех не воспользоваться. Очень маленькой, но все же – властью.