Артефакторы. Уходя, закройте двери - стр. 28
У Антона от похвалы стало такое лицо, будто он жует сырой лимон. Он остановился посреди улицы, около арки одного из зданий.
– Чего встал? – Вадик нажал на решетку, которая перегораживала арку, и она со скрипом открылась. – Заходите оба. Вам высохнуть надо, да и Белла обрадуется, она трюкачку часто вспоминала. Одежду ей сухую найдет.
Я уже мечтала о горячем душе и уютной постели, но Антон покачал головой.
– Не, не. У вас места нет, я к себе. Развлекайтесь.
«Развлекайтесь»?! Я бессильно всплеснула руками, но он уже торопливо шел прочь. Конечно, мне хотелось пойти к заботливой Белле. Но я посмотрела вслед торопливо удаляющейся сутулой фигуре и сделала выбор – вероятно, неверный.
– Я с ним, – бодро сказала я и вскинула кулак в воздух, показывая, что полна решимости и совсем не замерзла. – До встречи!
– Да тебе-то мы место найдем! Пусть идет. Не знаю, что с ним сегодня.
Зато я знала. Антон люто ненавидит меня и бесится, что я опять путаюсь у него под ногами.
– Увидимся, – сказала я Вадику и помчалась за Антоном.
– Трюкачка, у нас есть печеньки! – крикнул Вадик мне вслед.
Интересно, имя он забыл или прозвище ему больше нравится? Антон ускорил шаг, пытаясь сделать вид, что не слышит моего приближения, но я его, конечно, догнала.
– Оставайся у них, отвали от меня.
– Белла с Вадиком что, живут вместе? – Я решила, что лучшая стратегия – просто быть вежливой, игнорируя его хамство. – Ну, вряд ли они парочка, да? Разница в возрасте у них лет двадцать… А, погоди, она его мать?!
Антон кинул на меня очередной тоскливый взгляд. Он сжимал в руках оба почталлиона, будто боялся, что те зазвонят, а он не услышит. Меня потряхивало от холода, а его нет, хотя мокрая футболка точно так же липла к телу. Может, холодное сердце не дает ему замерзнуть? Не знаю, что заставило его ответить – то ли мой отчаявшийся взгляд, то ли жалкий мокрый вид, то ли хоть какая-то вежливость.
– Что-то вроде приемной матери, да. Слушай… – Он длинно выдохнул. – Если можешь – уходи. Они уже доложили Гудвину, что ты здесь, но если поторопишься…
Как же велико его желание от меня избавиться!
– Никуда я не уйду, – твердо сказала я. – Ты даже не представляешь, насколько я полезная. Я хочу вам помочь, и ты мне должен много объяснений. У нас все-таки общее прошлое!
– Ой, ничего у нас с тобой нет общего, – поморщился Антон, и я вдруг подумала: он даже слишком грубый, как будто напоказ. – Каждый раз, когда ты появляешься…
Он умолк и сел на автобусной остановке, широко расставив колени и уронив руки между ними, как мокрый дух какой-нибудь угрюмой реки. Я села рядом. Мы не встретили ни одного прохожего – вряд ли автобусы ходят так поздно. Ночевать он, что ли, собрался на этой остановке?
– Красивый район, – сказала я в последней попытке светской беседы. – Это уже не Литейный? Воды так много! Получается, теперь ты все-таки иногда выходишь из своего округа.
– Это Коломна, – ответил Антон, глядя прямо перед собой.
– Так это же какой-то город около Москвы. Там зефир делают.
– У них там, может, своя Коломна есть.
Он опять поморщился от головной боли – мне почти стало жаль его.
– Гудвин сказал, что вернет тебе мать. Но, судя по твоей грустной роже, не вернул. Дай угадаю: он водит тебя за нос, обещает с три короба, чтобы держать тебя на коротком поводке, но ничего не сделал?