Артефакторы. Осторожно, двери открываются - стр. 12
Да сколько можно падать! Я взвыла от боли в плече и подняла голову. Двери не было. Может, проектор выключили? Родных гаражей с пятиэтажкой не было тоже, и я прилегла щекой на лед. Немного отдохну, перестанет мерещиться всякое – и пойду домой. Лоб, плечо и колени ныли. Как же меня за этот вечер отдубасил лед!
Снег по-прежнему шел, только редкий, едва заметный. Я перевернулась на спину и высунула язык, ловя снежинки. Желтые здания окружали меня, будто я крохотная рыбка, а они – щупальца осьминога, который собирается меня проглотить.
Интересно, где у нас в городе такое построили? Ладно, сейчас сориентируюсь. Я вытерла лоб рукавом куртки, стараясь не дрожать. Надо открыть карту и глянуть, куда меня занесло. Но в кармане телефона не оказалось. А, точно, я его положила в сумку, чтобы он не разрядился на морозе, а сумка… Я издала вопль отчаяния. Да не может быть! Она что, упала у меня с плеча, когда я драпала через дворы? Пуховик гладкий, а сумка тяжелая, вечно сползает с плеча.
В окнах домов, хищно обступивших меня со всех сторон, к счастью, горел свет, а в некоторых даже висели гирлянды из лампочек. От этого стало полегче – всегда кажется, что в квартирах, где на окнах гирлянды, живут хорошие люди. Зайду, попрошу у кого-нибудь телефон и гляну на карту. В странных домах были вполне привычные подъезды с кодовыми замками, и я уже шла к ближайшему, когда двор залило ярким светом.
Это был не бледный свет дверной проекции, нет, – обычные автомобильные фары. Машина влетела в низенькую арку со скоростью, которая точно возмутила бы дорожную полицию. Если бы через двор бежал зазевавшийся котик, это стало бы его последней прогулкой.
С визгом шин затормозив посреди двора, водитель выскочил из машины и начал бешено озираться. Это было забавно – он крутил головой с таким возмущением, словно показывал в любительском театре миниатюру «Я что-то потерял». Просить у человека в таком состоянии телефон, чтобы изучить карту, было неловко, но я все же решила подождать. Может, он сейчас найдет пропажу, а спросить его проще, чем звонить по квартирам.
– Где дверь? – рявкнул он так, что у меня сердце опять заколотилось как ненормальное.
Я понадеялась, что в машине есть пассажир, к которому он обращается, но парень двинулся прямо ко мне, и я, издав задушенный писк, бросилась наутек. Еще один маньяк! И ведь не тот же самый – этот очень высокий, мог бы баскетбольную команду возглавлять.
Во дворе было скользко, но я учла ошибки прошлого и решила убегать, почти не отрывая ног от земли, как пингвин, который решил поспешно удалиться. Но парень с его длинными ногами, увы, догнал меня в два счета. Он хамски схватил меня за плечо, и я со всем отчаянием, которое накопилось во мне за вечер, врезала ему по лицу. Ударить человека оказалось сложнее, чем кажется по фильмам, так что я скорее ткнула пальцами ему в нос. Парень взвыл, но хватку не ослабил.
– Вы рехнулись? – прошипел он, зажимая нос свободной рукой. – Я просто хотел опросить вас как свидетеля, а вы…
Я размахнулась снова, чтобы врезать ему по-настоящему – вдруг со второго раза получится? – и освободиться, но он сгреб меня в охапку, больно прижав мои руки.
– Да прекратите вы! – Он почувствовал, что я собираюсь его укусить, и отвел голову. – Пять минут мне уделите и катитесь по своим делам!