Арлекин - стр. 9

Телефон зазвонил, я вздрогнула. Нервы – надо же?

– Алло?

С вопросительной интонацией.

– Что случилось, ma petite?

Этот шелковый голос даже по телефону действовал как рука, гладящая кожу. На этот раз не сексуально, а успокаивающе. Он почувствовал, что я нервничаю – тогда, питая ardeur, он не заметил.

– Ко мне приходил Малькольм.

– Насчет клятвы кровью?

– И да, и нет.

– В чем да и в чем нет, ma petite?

Я ему передала слова Малькольма. Где-то в середине разговора он прервал нашу метафизическую связь, заглушил ее прочно и так туго, что я от него ничего не чувствовала. Мы могли смотреть одни и те же сны, но если закрывались достаточно плотно щитами, то могли и отключить друг друга. Правда, это требовало труда, и последнее время мы такое делали не часто. Молчание, когда я закончила говорить, было таким оглушительным, что я спросила:

– Ты здесь, Жан-Клод? Я даже дыхания твоего не слышу.

– Мне нет необходимости дышать, ma petite, как ты хорошо знаешь.

– Это просто пословица.

Он вздохнул, и у меня по коже пробежала дрожь – на этот раз он звучал очень сексуально. Он мог действовать на меня своей силой – и все равно закрываться, как дьявол. Я вот, когда так глухо закроюсь, отрезаю себя от своих способностей.

– Прекрати, не надо меня отвлекать голосом. О чем это Малькольм не может говорить без того, чтобы его убили?

– Тебе не понравится мой ответ, ma petite.

– Ты скажи, а решать я буду.

– Не могу. Я под той же клятвой, что и Малькольм, что и все вампиры, где бы они ни были.

– Все вампиры?

– Oui.

– Да кто мог бы – или что могло бы – вынудить вас всех к подобной клятве? – Я задумалась над своим вопросом и тут же нашла ответ. – Конечно, совет вампиров. Который правит всеми вами.

– Oui.

– И ты мне не станешь говорить ничего о том, что происходит?

– Я не могу, ma petite.

– Что ж, это чертовски досадно.

– Ты понятия не имеешь, как это досадно, ma petite.

– Я твой слуга-человек. Это не посвящает меня во все твои тайны?

– Да, но это не моя тайна.

– Что значит – не твоя.

– Это значит, ma petite, что я не могу обсуждать ее с тобой, если не получу специального разрешения.

– А как ты его получишь?

– Не дай бог, чтобы я когда-нибудь мог тебе ответить на этот вопрос.

– А это что значит?

– Это значит вот что: если я буду в состоянии с тобой об этом говорить открыто, значит, к нам обратились. А это будет очень нехорошо, если к нам обратится это.

– Это? Это какой-то предмет, а не личность?

– Я ничего больше не скажу.

Я знала, что могла бы нажать на его щиты, иногда они давали трещину. Сейчас я об этом подумала, и он будто прочел мои мысли – а может, и не «будто».

– Пожалуйста, ma petite, не надо на меня давить.

– Насколько это плохо?

– Достаточно плохо, но думаю, что это не наше «плохо». Я думаю, Малькольм будет отвечать за свои преступления перед вампирской юстицией, будем мы что-то делать или нет.

– Так что, эта личность, или это явление, охотится за Малькольмом?

– Вероятно. Этот легальный статус – вещь очень новая. Мне известно, что некоторые старейшие вампирские политики им очень озадачены. Возможно, некоторые решили воспользоваться им в своих интересах.

– У меня два месяца назад был случай, когда один вампир подставил другого, пытался повесить на него убийство. Я не хочу убивать ни в чем не виновного.

– Можно ли о каком бы то ни было вампире такое сказать?