Арлангур - стр. 18
Пардензак сначала поднял ладони к небу, затем опустил их к земле. Тело задергалось, словно в конвульсиях, а затем сдвинулось с места. Следуя видимым лишь ему извилистым дорожкам, берольд короткими шажками начал прочерчивать неглубокую борозду на просеке. Когда впавший в транс волшебник нарисовал вокруг воронки череп, до ушей заговорщиков донесся страшный вой.
Агрольд уже был не рад, что настоял на своем, но остановить соратника не решался. А тот все больше трясся и стучал зубами. Наконец внезапная остановка отключила неприятные звуки. Земля под берольдом вздрогнула, подбросив его ноги к небу, а сам он, перевернувшись в воздухе, приземлился на голову, да так и остался в вертикальном положении, словно солдат, вытянувшийся по стойке «смирно». Как это ему удавалось, никто из присутствующих объяснить не мог, на всякий случай волшебники приготовились к худшему.
Объяснение не заставило себя долго ждать: сначала раздался предупреждающий кашель, а затем рядом с перевертышем возникла необычная мужская фигура. На заговорщиков, зевая так, что, кроме огромной пасти, узких глазенок и морщинистого лба, других частей лица не наблюдалось, смотрел полуголый исполин. Он стоял облокотившись на пятки специалиста по призракам. Блики света на затененной стороне его тела свидетельствовали о том, что эксперимент Пардензака удался. В какой-то мере.
Призраку все-таки удалось соединить челюсть:
– Рад вас приветствовать, господа. Неужели мои услуги снова потребовались этому миру?
Самым сообразительным из присутствующих оказался агрольд. Услуги ему нужны были от каждого. Тем более Дербиант слышал что-то о могучих духах, выполнявших желания тех, кто первый встретит их после пробуждения.
– Агрольд Дербиант. С кем имею честь беседовать?
– Прошу прощения, забыл представиться. – Гигант принял более подобающую позу, что не могло не сказаться на положении Пардензака: потеряв верхнюю точку опоры, тот рухнул перед учтивым незнакомцем.
Заметив перед собой непредвиденную преграду, исполин еще раз извинился и ногой отодвинул тело в сторону, чтобы оно не мешало исполнению реверанса. Совершив замысловатые движения влево, вправо, вперед, назад, призрак отвесил низкий поклон, а затем, резко выпрямившись, выпалил на одном выдохе:
– Мастер высшей категории по всем видам разрушительной магии, лучший эксперт по уничтожению непреодолимых препятствий, дока в области подбора ключей к самым закрытым тайнам и прочее, прочее, прочее… – На большее количество слов парню не хватило воздуха, и он, сделав небольшую паузу, продолжил: – Мое имя Еерчоп. Родился в седьмом веке, но из-за козней коварных завистников в том же веке и был умерщвлен самым подлым образом в полном расцвете творческих и жизненных сил.
Из первых же слов Еерчопа стало понятно, что скромность никогда не входила в перечень его недостатков. Молчуном обозвать исполина тоже язык не поворачивался, да и возможности такой пока не представлялось. Небольшие заминки в хвалебной себе любимому речи оратора возникали только для пополнения запасов воздуха, необходимых для извлечения звуков (надобность дышать у него отпала еще в седьмом веке). Спасало слушателей лишь то, что гость с другого света не умел разговаривать на вдохе, иначе даже коротких пауз в нескончаемом словесном потоке ожидать не приходилось бы.