Арктический клуб любителей карри - стр. 20
Когда я войду в такое место, все будут на меня смотреть. А вдруг напитки там слишком дорогие и мне придется растягивать один бокал на много часов, выдерживая многозначительные вопросы, не хочу ли я чего-нибудь еще? А вдруг девушка за стойкой окажется заносчивой сучкой и не поможет мне вызвать такси? Или шофер не будет говорить по-английски? Во рту у меня пересохло, желудок скрутило судорогой, так что думать стало еще сложнее.
Тревога!
Тревога!
В таком состоянии я уж точно не могла никого видеть. Так что выбрала то, что сейчас казалось меньшим злом, – метель.
С трудом шагая вперед, я размышляла, какая же я чертова дура. Зайти в «Рэддисон» было самым безопасным вариантом. Однако из-за моей тревожности это казалось ничуть не менее опасно, чем спрыгнуть с крыши или зайти за незнакомым человеком в пустой дом. Разум меня предал. Опять.
Каким-то образом я все же добрела до музея, а там уж сумела отыскать нужную улицу. Наконец впереди замаячили огни нашего дома. Я вытащила из кармана карточку-пропуск и практически ввалилась в дверь. Потом мне потребовалось несколько минут, чтобы попасть в нашу комнату: руки озябли настолько, что толком не держали ключ. Наконец дверь щелкнула и отворилась. С обледеневшей одежды и волос капала вода. Я кое-как разделась, нырнула в постель и попыталась согреться. Когда конечности у меня снова начали хоть что-то чувствовать, вместе с физическими ощущениями накатил стыд.
Я даже в магазин не могу сходить, не заблудившись! Так психую, что боюсь зайти в отель – в заведение, где персоналу в самом прямом смысле слова платят за доброжелательность, – и попросить о помощи! Такой хилячке и трусихе в этих краях не место. Кончится тем, что я совсем перестану выходить из дому, превращусь в человеческого слизня, который лишь понапрасну занимает место и расходует кислород. Потянувшись к телефону, я послала Райану сообщение:
«Приди, пожалуйста. Совсем распсиховалась. Заблудилась в снегах».
Ответ пришел почти немедленно.
«Держись, скоро буду. XXXX».
Я зарылась поглубже под одеяло и свернулась калачиком.
Когда через пять минут дверь отворилась, у меня уже вовсю разыгралась гипервентиляция.
– Пищик? Ты себе ничего не отморозила?
Райан стянул с меня одеяло и посмотрел на меня расширенными от волнения глазами. Мне не хватало дыхания, чтобы ответить, так что я просто посмотрела на него и покачала головой.
– Что стряслось? Ты меня пугаешь.
Не такой реакции я ожидала. Я повернулась на другой бок, лицом к стене.
– Майя! Что я такого сказал? Я примчался сюда в перерыв, чтобы проверить, как ты.
Я ничего не могла с собой поделать – расплакалась. Райан сел рядом и принялся поглаживать меня по спине.
– Прости. Не хотел тебя расстраивать.
– Ты что. Это мне надо прощения просить. Я такая дура, простого снега испугалась.
– Глупости. Там сейчас и правда скверно.
– Но ты-то справился – и ничего.
– Да ладно, Пищик.
Я услышала звук расстегиваемой молнии, и Райан забрался ко мне в кровать. Я повернулась и закинула на него руку. Прижалась ухом к его груди и услышала, как бьется его сердце – ровно и размеренно, как метроном. Я начала потихоньку успокаиваться. Сейчас я дома, в безопасности – и никуда не выйду, пока метель не уляжется.
– Ну что, получше? – спросил он через пару минут.
– Угу. Немножко.