Архивы Дрездена: Ведьмин час - стр. 44
– Как думаешь, она вообще решаемая? Эта проблема?
Адские погремушки. Лично я решения не видел. Недостатки свартальвов брали начало в их достоинствах: тот, кто всеми силами старается не причинять зла другим, не видит особого смысла в прощении. Томас предал их, и свартальвы не угомонятся, пока чаши весов не придут в удовлетворительное равновесие.
– Думаю, – сказал я, – пока Томас жив, нельзя опускать руки. Допускаю, что эмиссар найдет способ выйти из этого положения без новых смертей.
– По-твоему, его убьют? – Взгляд ее темных глаз был прикован к моему лицу.
– Не знаю. Нам было не до разговоров, но Томас хотел, чтобы я приехал сюда и сказал, что он любит тебя. Хотя ты и так это знаешь.
– Любит? – Она раздраженно хмыкнула и скрестила руки на груди. – Если любит, тогда зачем… – Жюстина осеклась, понурила голову и задрожала. Все ее напускное спокойствие как ветром сдуло. Наконец она снова обрела голос, но теперь он был тихий и надтреснутый. – Зачем, Гарри? Почему? Я не понимаю, зачем он это сделал!
Проклятье. Я тоже ни черта не понимал. Все происходило с такой скоростью, что у меня не было времени сесть и задать себе простейшие вопросы. Например, с какого перепугу мой брат попытался убить короля свартальвов? И что там вообще произошло? Может, свартальвам лишь показалось, что Томас покушался на убийство Этри?
Что же совершил мой брат? А главное, зачем?
Сплошные вопросы, и все они требуют ответов, а возникают с такой скоростью, что, похоже, мне понадобится рулон оберточной бумаги, чтобы все записать и ничего не забыть.
Итак, приступим. Ответим на некоторые вопросы. Для начала: почему мой брат проявил агрессию по отношению к свартальвам? И если Томас намеревался убить Этри, почему тот остался жив? Кто бы что ни говорил, Томас – отличный боец. Выдающийся. Даже не счесть, сколько раз я видел, как он орудует клинком и пистолетом.
И он всегда вступал в драку с ясной головой и осознанной целью. Сражаться Томас умеет, но никогда не делает этого ради развлечения. Вот и ответ на первый вопрос.
– Что бы он ни сделал, – сказал я, – у него имелись весомые причины.
– Какие? – Голос Жюстины дрогнул.
– А черт его знает.
– Он рассказал тебе? Обо мне? О нас? – Она положила ладонь на живот.
– Угу, – признал я. – Гм… Мои поздравления.
– Но что, если он… Если он не вернется…
– Эй… – Я почувствовал себя совершенно беспомощным. – Жюстина, ну ладно тебе… Он все еще жив. И я собираюсь сделать так, чтобы он таковым и оставался.
– Да? Правда? – Она взглянула на меня. Пряди волос прилипли к мокрым от слез щекам.
Боже мой…
Когда Жюстина взглянула на меня, я понял, что, пока мозг обрабатывал вводную информацию, подсознательно я уже принял решение. Снова.
Я спасу брата во что бы то ни стало. Не важно, кто встанет у меня на пути. Даже если это будут Этри, Мэб, Лара и весь Белый Совет в придачу.
Батюшки…
Усиливаются циклические ветры. Сбивается в косяк беспрецедентное множество акул. Рыщут по коридорам киностудий продюсеры с контрактами на пронумерованные сиквелы. И всему этому не видно ни конца ни края.
– Ну да, – тихо ответил я. – Правда.
– Обещаешь, Гарри? – Она подалась вперед, умоляюще глядя на меня. – Честно?
– Куда уж честнее, Жюстина, – сказал я. – Слово даю.
Тут она сломалась. Согнулась пополам, прижав руки к пока еще плоскому животику, и всхлипнула.