Архивы Дрездена: Перемены. Адская работенка - стр. 58

– Будем надеяться, Мистер скоро вернется. Возможно, его придется пристроить куда-нибудь, пока дверь не починят. – Я шагнул вниз по лестнице. – Просто надеюсь, что…

Мыш внезапно испустил негромкий утробный рык.

Как я ни устал, но мне хватило двух секунд, чтобы выхватить из-под плаща жезл и изготовить защитное поле. Мыш не паникер. Мне еще ни разу не приходилось слышать, чтобы он рычал попусту, если нам не грозила та или иная опасность. Я скосил взгляд направо, и стоявшей там Молли не увидел. Кузнечик исчезла из виду прежде, чем я врубил защитное поле.

Я перевел дух. Мне доводилось слышать много разновидностей Мышиного рыка. Этот прозвучал не так сурово, как мог бы, если бы нам грозило присутствие темных сил. Да и поза выражала равновесие напряженности и спокойствия – простую настороженность, а не боевую стойку, как бывало прежде. Он ощущал нечто, что, с его точки зрения, могло бы представлять чрезвычайную опасность, но вовсе не обязательно подлежало немедленному уничтожению.

Я медленно, держа щит наготове и выставив вперед левую руку со сложенными в охраняющий жест пальцами, спустился к двери. Правой рукой я сжимал жезл с накачанной в него энергией – вырезанные на его поверхности руны светились бурлящим алым сиянием, а на кончике плясали крошечные молнии разрядов. Мыш спустился по лестнице вместе со мной, прижавшись плечом к моему правому бедру. Он продолжал рычать – ровно, как автомобильный двигатель с хорошо настроенным карбюратором.

Я спустился к двери и увидел, что в камине потрескивает огонь. Вкупе со свечением моего жезла и толикой пробивавшегося в комнату света этого вполне хватало, чтобы разглядеть помещение.

Пожалуй, ФБР могло обойтись с моей квартирой и бесцеремоннее. Книги поснимали с полок, но сложили на полу стопками, а не пошвыряли как попало. Мебель явно двигали, обшивку кресел и дивана вскрывали, но приколотили обратно. Не то чтобы слишком аккуратно, но приколотили. С кухней тоже обошлись без особого почтения, но не разгромили.

Впрочем, все это волновало меня вполовину меньше двух здоровенных, с гроб размером, коконов из чего-то, напоминающего зеленый шелк. Один из коконов висел на потолке, второй – на стене у камина. Из второго кокона выглядывало лицо Сьюзен; судя по неподвижности, она пребывала без сознания. Ее темные волосы свисали растрепанными локонами. От обитателя второго кокона я видел только рот и часть подбородка, но не сомневался, что это Мартин. Должно быть, они пришли ко мне, дождавшись отъезда федералов, – тут-то их и поймали.

– Мыш, – пробормотал я. – Взрывчатки не чуешь?

Пес мотнул головой, словно отряхиваясь от воды. Звякнули медальоны на ошейнике.

– Я тоже, – кивнул я.

Ладно. Что бы там с ними ни случилось, это наверняка произошло чертовски быстро, прежде чем чрезвычайно расторопная Сьюзен или крайне параноидальный Мартин успели выхватить оружие.

Одно из моих кресел стояло спинкой к двери. Стоило мне шагнуть через порог, как оно развернулось – заметьте, оно у меня не на колесиках и вообще не поворотное, – и в отсветах каминного огня я увидел сидевшую в нем непрошеную гостью и моего кота.

Ее всегда отличали рост и неземная красота, – впрочем, это в порядке вещей у сидхе. Гладкая, без единой морщинки, кожа, огромные глаза со зрачками изумрудного цвета. Если подумать, они очень напоминали глаза сидевшего у нее на коленях Мистера. Полные губы сохраняли пунцовый цвет без всякой помады, а длинные волосы, алые с редкими серебряными прядями, ниспадали шелковистыми волнами на платье изумрудного цвета.