Архивариус, или Игрушка для большой девочки. Переиздание - стр. 15
Войдя в комнату, она усомнилась, здесь ли ее поселили. Палата тихонь внезапно превратилась в отделение буйно помешанных. Все что могло издавать звуки орало и галдело. Где-то бубнила музыка, вероятно из магнитофона, звенели стаканы, булькала жидкость. Запахи алкоголя, паршивой закуски, табачного дыма не успевали уносить даже сквозняки. Население, как минимум, удвоилось. Появились особи определенно мужской принадлежности. Какой-то бритый парень, забравшись с ногами, в грязных ботинках, на кровать брякал на гитаре и пытался переорать магнитофон. На кровати, параллельной Ксениной уже сидело вылезшее, видимо из-под одеяла, худосочное существо, блаженно улыбавшееся беззубым ртом, скрестив ножки в коричневых драных чулках. Оно мерно раскачивалось, в такт, непонятно каким звукам, возможно гитарному бряканью. Худое лицо, с нависшими над ним растрепанными волосами. Ксюша невольно кивнула ей головой, настолько знакомым показался ей этот персонаж, который мало кто не видел у вокзалов, у мусорных баков… Ксению всегда интересовало, где живут эти раскрасавицы. Теперь она это знает. Более того, сегодня они на одном поле…
Ксюша отвернулась к своей кровати и оторопела. Ее дорожная сумка стояла уже на постели расстегнутая и явно распотрошенная.
– Что это?! – повернулась она к соседке.
Та, не переставая раскачиваться и закатывать глаза к потолку, пояснила:
– Менты. Шмон наводят… Придурки, ищут наркоту, как будто ее там для них кто-то приготовил.
– Рита! – заорал откуда-то из дальнего угла мужской голос. – Иди, падла, водяра налита!
– О, зовут! – засияла и резво вскочила старушонка.
Ксения попыталась проверить вещи, но от сногсшибательных впечатлений никак не смогла сосредоточиться и кое– как застегнув сумку, швырнула ее под кровать, куда готова была забиться и сама. Хотелось завыть в унисон с бритоголовым. За время своей еще не очень большой жизни ей никогда не приходилось быть членом какого-нибудь колхоза, и сейчас с ужасом осознала, что к стадному образу существования абсолютно не приспособлена, что самоизоляция в подобных условиях попросту невозможна (найдут и под кроватью), и что придется как-то адаптироваться. Она еще не знала, как и потому в эти минуты готова была ослепнуть, оглохнуть, провалиться сквозь пол, выпрыгнуть в окно или заснуть летаргическим сном. Только бы вырваться из этого ужаса.
Публика угомонилась только к полуночи. Ксюша убедилась, что все пьяное мужичье уползло, каким-то необъяснимым чудом игнорировав ее (может быть только присматривались?), переоделась под одеялом в спортивный костюм, и сложила одежду на спинку кровати. Осмотревшись, она обратила внимание, что никто так не делает, свернула и сунула все в сумку, стараясь уложить так, чтобы не сильно помялась. Перед тем, как забраться в постель, несколько секунд постояла спиной к комнате, чувствуя на себе чей-то взгляд. Оглянулась. За ней, из – под приподнятого над головой одеяла, следили внимательные глаза Риты. Ксюша, невольно пробормотав «спокойной ночи», (на что не получила ответа) забралась, по примеру соседки под одеяло с головой и отвернулась к стене. Но это решение оказалось неудачным – быстро становилось душно. Свет почему-то не выключали, и Ксении приходилось время от времени нырять под одеяло, где она успевала немного подремать, затем снова высовывалась, чтобы глотнуть воздуха, от которого становилось еще тошнее. Больше всего боялась она, чтобы сон, о котором она молила, не явился продолжением окружающей действительности. Согласна была на любые другие кошмары.