Архив сочинений – 2017. Часть III - стр. 23

Чуть более века прошло с момента Батыева нашествия и морального разложения населения Руси. По речам Василия позволительно судить, как вольно позволялось рассуждать на библейские темы, вынося на всеобщее обсуждение собственное их понимание. Впрочем, самородки с уникальным мыслительным процессом всегда появляются, освежая представления о былом. Редко к их взглядам относятся с пониманием, чаще осуждая. Чем-то Василий должен был выделяться, ежели имел расхождение в метафизическом понимании природы основных понятий христианского представления о действительности, либо такое отличало в XIV веке многих, а может и не имелось тогда на Руси способных в науке богословия.

Можно допустить любые предположения, неизменно претендуя на верность в суждениях. Такому мнению способствует малое количество сохранившегося материала. Так судил и Василий Новгородский, родившийся и живший в условиях уничтоженного прошлого, невосполнимо утерянного и зияющего дырами. Оставалось положиться на мнение греческих патриархов, единственно возможных светочей религиозной мысли.

Думая наперёд, видишь, как на Руси, начиная с крещения, религия постоянно видоизменялась, едва ли не разительно отличаясь от всего прежде возможного. Это отчётливо видно, стоит, например, обособить каждый век, рассмотрев его отдельно. Изначально рабски покорное желание следовать по пути мучений Христа ради Божьей милости изменится на осознание необходимости пересмотреть традиционные представления, подвергнув их новому воздействию, согласно внутреннему ощущению правильности, чем будет спровоцирован ряд критических переломов, подведших само понимание религии на Руси в качество данницы реформам Петра I с последующей стагнацией на протяжении XX века.

13.10.2017 (http://trounin.ru/basilkalika)

Иличевский подобен мачехе, заставившей Золушку отделять одну крупу от другой, поступив сходным образом с читателем, смешав воедино множество всего. Читатель, как и Золушка, справится с порученным ему заданием, и оставит внутри себя такой же неприятный осадок, поскольку не было существенной необходимости противиться тому, чего не миновать. Претензия к Иличевскому одна – неумение сокращать написанный материал, вследствие чего повествование загромождено лишними элементами.

Как прежде, Иличевский пишет так, как он в тот момент думает. Не идёт речи о том, чтобы выстроить текст в хронологическом порядке. Это противно представлениям Александра о художественной литературе. Необходимо сперва заинтересовать читателя, что и было сделано. Далее осталось отправиться за рублём в Москву, где главный герой будет рассказывать о присущей ему крутости, богатом опыте работника нефтяной промышленности и о детстве, проведённом в Баку. Не стоит думать, как это всё связано с самим Иличевским, возможно представлявшем именно себя на его месте.

Каждый найдёт свою прелесть в «Персе». Если читатель ценит историческую информацию – его вниманию представлен город Баку, связанный становлением с именами семейств Нобелей и Ротшильдов. Любителей восточных мотивов заинтригует охотничий интерес арабских шейхов к охоте на птицу хубара. Считающие важным внимать историческому наследию писателей получат жизнеописание Велимира Хлебникова. Но ключевой сюжетной линией предлагается считать то и дело проявляющиеся на страницах произведения эпизоды детства главного героя, которые и следовало оставить, переместив остальное в какое-нибудь другое произведение.