Архандеус. Возрождение из небытия - стр. 30
Жанрок встал возле входной двери, и стража, заметив его, мгновенно пришла в боевую готовность. Копья полетели в его сторону, но он с легкостью отбивал их, словно тени, скользящие по стенам. Никто из стражников даже не попытался заговорить с ним, надеясь на внезапность и удачу. Однако их надежды оказались тщетными.
Жанрок, всегда настороже и готовый к любой опасности, словно призрак, двигался среди них. Его удары были быстры и точны, как удары молнии, и стражники один за другим падали на землю, не в силах противостоять его ярости. Даже их тяжелые щиты, казавшиеся непробиваемыми, разлетались вдребезги под его сокрушительными атаками. Он молотил по ним с такой неистовой силой, что руки стражников ломались с жутким хрустом. Их крики боли сливались с хриплыми стонами, а лица искажались в гримасах невыносимой муки. Они валялись на земле, как сломанные куклы, их тела сотрясались от рыданий, больше похожих на предсмертные хрипы. Жанрок был в бешенстве, его глаза горели мрачным огнем. Он жаждал немедленного признания своей силы, жаждал стать легендарным преступником, а не прозябать в этой забытой богом деревушке, играя с жалкими насекомыми. Убрав за пояс свое оружие, Жанрок с мрачной решимостью отрывал руки и ноги, пытаясь донести до крестьян, что если его не взять под стражу или не убить, от их деревушки не останется ничего, кроме пепла и руин.Пока он развлекался со стражей, кто-то из более молодых и отчаянных оседлал лошадь и бросился в неизвестность, словно тень, ускользающая от света. Увидев это, Жанрок понял, что ждать подкрепления стражников придется долго, как вечность в аду.
Жанрок:
– Услыште мои слова, жалкие создания, сегодня ваш последний час. Я погружу вашу деревню во мрак, и ни одно живое существо не вспомнит о вас. НИКТО.
Обнимите своих близких крепче и надейтесь, что встретите их в царстве теней.
После таких слов вся деревушка словно погрузилась в мрак и хаос. Жанрок дал им этот толчок, и из всех домов начали выбегать крестьяне, размахивая чем попало. Они нападали по несколько человек сразу, делая широкие замахи, но все их удары попадали по своим. Жанроку было всё равно, он никого не щадил и убивал на месте. К концу дня вокруг Жанрока невозможно было подойти из-за тел крестьян, лежащих на земле. Закончив бойню, Жанрок отправился в другой конец деревни, где его мрачная тень уже нависала над миром. Чудо, которого он так жаждал, не заставило себя долго ждать. Перед его взором стояла армия, едва насчитывающая сотню душ. Для него это было ничтожно мало, и он раскидывал их, как беспомощных кукол. Его удары пробивали не только щиты стражей, но и их броню, разрывая плоть и кости с ужасающей легкостью. Эта армия не смогла даже поцарапать его, но больше всего его задело самолюбие. Неужели они не могли прислать кого-то достойного? После разгрома армии Жанрок не остановился. Он сжег всю деревню одним махом, не оставив ничего живого. Даже камни и пепел были поглощены его пламенем, оставляя за собой лишь пустоту и безмолвие. Жанрок отправился дальше, но перед уходом он словно взбесился, трупы поверженных врагов насадил на деревья, словно зловещая роза, вот только она состояла из человеческих органов. Перед уходом Жанрок решил еще больше испачкаться кровью павших, так еще накинув на себя что-то наподобие халата, чтобы выглядеть еще более слабым и ничтожным. Он шагал, куда глаза глядят, сквозь тьму и запустение, не обращая внимания на холод и голод. Жанрок шел уже несколько недель, и каждая миля была пропитана смертью и отчаянием. По пути он сталкивался с бандами грабителей и бродячими мертвецами, и каждый раз оставлял за собой лишь хаос и разрушение. Он безжалостно расправлялся со всеми, кого встречал: торговцами, искателями и даже с теми, кто пытался просто пройти мимо. Его жестокость не знала границ, и даже самые стойкие люди ломались под его натиском. В конце концов, он оставил в живых лишь одного бедолагу, который окончательно сошел с ума и превратился в нечто ужасное, лишенное человечности. Не этого Жанрок хотел. Он надеялся, что расскажет, как выглядит безумный воин, на которого нужно охотиться, чтобы прекратить эту кровавую резню.