Арестовать и влюбиться - стр. 11
– Я виноват, признаю. Прошу прощения. А кем ты, кстати, работаешь?
– Бухгалтером. Справку нарисуй. Мне на работу надо вернуться.
– Нет.
От этого короткого ответа у меня дыхание сбивается.
– Что? В смысле нет?
– Не сделаю.
– Это ещё почему?
– Нет такой формы, в которой я мог написать «Простите, извините».
Он разводит руками в стороны, а уголки его губ опускаются вниз ненадолго. Я решительно делаю шаг в его сторону.
– Ну так включи фантазию и сделай сам. Вольная форма как на уроке по литературе.
– Нет.
Если раньше я была зла, то сейчас я еле сдерживаю себя, чтобы не зарядить ему по самодовольной морде. Сумкой. С размаху.
– Почему, чёрт возьми?!
– Пойдём на свидание, напишу, что хочешь.
– Это ты что меня сейчас шантажируешь? – мои брови поднимаются высоко, аж мышцы на лбу сводит.
– Нет-нет, шантаж – это уже статья. Я же предлагаю меня промотивировать.
– Ой да иди ты в жопу, Рубцов!
Резко разворачиваюсь и иду в коридор. На двери напротив табличка со знакомым именем. Распахиваю дверь. Несколько удивлённых взглядов впиваются в меня.
– Катя?
И чего Сергей удивляется будто не слышал мой голос только что из коридора?
– С утра была Катя. Мне ваш Рубцов справку не даёт, без которой я не могу работать. Помоги, а.
Я обрисовываю ему ситуацию. Вот только вместо помощи получаю смешки с разных сторон.
– Ну он прав, такой формы справок нет.
– Сергей, господи, ну сам ты можешь нарисовать что-то?
– А толку, всё за его подписью должно быть.
– Ясно. Кто у вас старший?
– Рубцов Станислав Игоревич, – басит от двери он сам.
– Смешно вам, да? А меня уволить могут!
Тело уже начинает сотрясаться. Я поворачиваюсь к выходу, отталкиваю виновника всех моих проблем и иду на выход, полностью игнорируя то, что меня зовут обратно.
Глава 7. Мелкие пакости
Что категорически нельзя делать тому, кто может вот-вот лишиться заработка? Конечно, что же ещё как не транжирить деньги. Но что поделать, если это единственное, что может меня сегодня хоть как-то порадовать?
Я блуждаю по торговому центру выглядывая хоть что-нибудь, что зацепит моё внимание. Итак, я разделила всё что видела за это часы на несколько категорий: скучно, безвкусно, дорого, очень дорого и «надо же наконец-то что-то нормальное».
Моё отчаяние дошло до того, что я зашла в магазин товаров для кухни и дома. Я так внимательно разглядываю форму для запекания, будто умею готовить что-то сложнее макарон и жареной курицы.
И тут между стеллажей я замечаю знакомую короткостриженую голову и серый блейзер поверх футболки. Ох, Рубцов.
Мой взгляд так и бегает от сковородок к скалке. Блин, огрею – посадит. Вряд ли мне там Беркушев поможет.
Он поворачивает голову в мою сторону, и я резко приседаю и пячусь назад гуськом, чтобы только он меня не заметил. На уровне моих глаз оказывается какая-то странная приблуда. Не представляю, что это и для чего, но зато мой мозг срабатывает на опережение.
Я хватаю этот странный прямоугольник, зажимаю в руке и поднимаюсь. Приметив Станислава, я будто, между прочим, медленно курсирую в его сторону.
– Катя?
– Станислав? Не ожидала, —я удивляюсь как можно естественней.
– Кать, давай поговорим.
– Справку сделал?
– Нет.
– Ну тогда чего нам отнимать время друг друга.
Я похлопываю его по плечу и делаю неловкий шаг в его сторону, будто подворачиваю ногу. Стас хватает меня за локоть, не давая упасть. В это время я закидываю мою находку ему в карман.