Арес - стр. 33
— Я?! — от возмущения Лиза закрылась занавеской, словно ожидая, как та превратится в серебристое зеркало — а то уменьшит нахальную сестрицу Макса и вышвырнет из светлого и уютного мирка. Только этой безумной стервы сейчас не хватало. Когда же она найдет себе жилье и перестанет изводить своими спонтанными приходами с ночевкой!
— Ну не я же, принцесса. Выплывай скорее, сумки надо разгрузить. Мы с Глебом умотались, мне пора принять душ.
— Слушай, а что за мамаево нашествие? — Лиза нахмурилась, с ужасом осознавая все возможные риски. Теперь еще и этот тестостероновый придурок замаячил на горизонте.
— Мамаев этот мне не знаком, солнышко! Я девушка культурная и не вожусь лишь бы с кем. И жить мне надо спокойно и культурно. Лизок, не делай такой фейс, будто тебя заставили проглотить беременную ежиху. Ты че, совсем не в курсах, что творится в городе?
Лиза раздраженно встала из воды и потянулась за полотенцем. В ее личное пространство в который раз нагло вторгались. А ведь изначально Белла попросилась переночевать всего на один день...
— Э-мм… какие-то выборы, я слышала, — прошипела Лиза, наспех вытираясь и раздумывая, что ее терпение на исходе. Еще пару фраз от навязчивой сестрицы Романова, и она превратится в фурию. Белка изобразила льстивую наигранную улыбку.
— Выборы-мудиборы — это у вас с Максютой: какой тортик выбрать на романтический ужин. А в городе реальный замес. Крутой и беспощадный, как оргазм в сауне. Паханша устраивает всем не хилый такой чики-пиба-рум. Толпы обдолбанных психов топчут улицы города и скандируют лозунги ее политической партии Голицыной.
— Слушай, фильтруй речь, Белла! Макса здесь нет, но я молчать в ответ не собираюсь. И если в городе происходят митинги, то тебе и вправду лучше поскорее найти безопасное жилье. Подальше от нас! — выпалила Лиза, чувствуя, как беспощадно теряет с таким трудом завоеванное ощущение мира, уюта и гармонии. Она вся наэлектризовалась, словно взгляд Беллы воспламенял ее. Вот-вот терпенье рванет. И тогда из нежной и спокойной Лизоньки она превратится в буйную тигрицу, защищающую свою территорию.
— Да ладно, Лизок, ты ведь моя лучшая подруга. Не обращай внимание на мой треп. Я ведь любя, — примирительно заржала Белка, шлепнув Лизу по обнаженному плечу. Та взвизгнула, подпрыгнула и молниеносно оделась. — С такой фигуркой тебе грех жаловаться. Будь добрее, детка.
— Слушай, мы с Максом собирались…
— Да-да, знаю, умотать на острова, погреть косточки и почесать друг другу перышки, — Белка фыркнула. — Лизок, подруга, у меня серьезные проблемы. Не поступай со мной по скотски. Я заторчала Пахану огромную кучу бабла — выше своего носа. В подъезде моей квартиры сектаноиды эти уже намазали кровью четыре "М": «Молись Могучему Меду, Мразь!». Скоро Голицына окончательно поставит этот несчастный городок раком и отстрапонит, как Харли Квинн, ушастых чебурашек.
— Какому еще "меду"? Вы там совсем с ума посходили? — Лиза поежилась, когда по ее спине забегали колючее предчувствие опасности, скользнули по груди, сдавили ребра клешнями.
Сектанты. Жуткие надписи. Кровь. Угрозы. Перед глазами тут же вспыхнули одна за другой картины грязной оргии у Судьи, когда Павел терзал ее на глазах у всех, как пойманную на крючок рыбу. Неужели все это возвращается? Только не сейчас! Только не сейчас, когда у нее все стало налаживаться. Такие как Голицына не должны подбираться к власти даже на пушечный выстрел!