Арасия. Пустой трон - стр. 32
“Боялась такой вот реакции… И, выходит, не зря…” – вспыхнуло робким огоньком.
А он, Сашка, не боялся?
Ведь он не соврал и не преувеличил, весь год он чувствовал себя виноватым из-за того, что не мог сдержать слово, что раз за разом выбирал Андру, обрекая Рему оставаться драконом еще неизвестно сколько, пока та каждый день помогала им всем. И то, что она сама предложила подождать окончания войны, только усиливало Сашкино чувство вины. А теперь, выходило, даже здесь была ложь – Рема ничего не теряла, ведь уже знала, что спешить нет смысла! А где тогда не ложь? Какие из показанных Ремой видений были правдой? Что если она врала с самого начала? Что если она вообще заодно с Ситесом и это все часть какого-то хитровыдуманного плана?! Нет, это уже полный бред. Богу зла ничего не стоило прикончить Сашку еще там, на ламарском пляже, а то и раньше, в темнице Крепости Орлов.
Вот поэтому Сашка и ушел со стены – чтобы сгоряча не сделать непоправимого. И поэтому потом он улизнул со двора – чтобы спрятаться от пытливых взглядов, побыть одному, переварить все и разобраться в себе. Если он чему и научился за год в Арасии – не действовать на эмоциях. Он не хотел давать людям ложных надежд. И верил – Ролло все поймет и поможет, заменит его сейчас, он справится, даже лучше, чем это делал Сашка. Ролло знает, что говорить в такие минуты и делает это от сердца.
Сперва Сашка хотел запереться в своей комнате, но понял, что там его быстро найдут и в покое не оставят. В Крепости Орлов было лишь одно место, куда поднимались только он и Андра – пегасья башня. Только там он сможет побыть один. В конце концов, пегасам сейчас тоже нужно внимание.
– Саша! Ну постой же!
Что-то мягко коснулось макушки, раздался тихий мявк. И тогда Сашка замер у самой двери. Прижался лбом к нагретой солнцем древесине. Сперва почувствовал, как Марру ткнулся в его ноги и громко старательно затарахтел. Потом – как Андра осторожно коснулась его плеча.
– Как ты?
Не поворачиваясь, Сашка помотал головой. Не знал, сможет ли вообще сейчас говорить. Приводить крепость в порядок было просто – слова почти не требовались: “подсоби”, “держи”, “тяни”, “потерпи”, “поддай”, “погоди”… Андра же ждала совсем другого. Но что Сашка мог сказать? Что он растерян? А разве это не очевидно? Слишком много всего случилось сразу! Что он ни черта не понимает? Сашке казалось, он с давно привык к разочарованиям, в детском доме вообще мало радостей, но то, что чувствовал сейчас, было чем-то новым, совершенно незнакомым, его не учили с таким справляться.
– Рема…
Внутри похолодело. Что Рема? Перетаскивая камни, Сашка видел, как она кружит над долиной и крепостью, охраняя. Но что если она улетела? Он развернулся, глянул на Андру.
– Ей тоже больно, Саша, – тихо сказала та.
– А, ну конечно! Зато мне прям в кайф! Я в экстазе! – он саданул кулаком по двери. Полыхнуло болью. Костяшки и так уже сбиты в кровь, чуть больше, чуть меньше – какая разница. Но внезапно стало легче.
Андра побледнела, толкнула дверь, затянула Сашку внутрь, в полумрак и прохладу пегасьей башни. Марру юркнул следом, едва успел убрать пушистый хвост перед тем, как дверь захлопнулась.
С минуту они просто стояли, привыкая к полумраку, наслаждаясь тишиной, глубоко дыша и вдыхая вкусный запах сена, что хранилось внизу. Потом Сашка прислонился к стене. Прохладный камень приятно холодил макушку. Марру подскочил, потерся о его ноги, и Сашка сполз вниз, плюхнулся на пол, сгреб дракотика в охапку, уткнулся лицом в его пушистую шерсть. Марру вывернулся, обхватил его передними лапами и тихо затарахтел. Андра опустилась рядом и обняла их обоих. Сколько времени они так просидели Сашка не знал. Вообще старался ни о чем не думать. Просто слушал тарахтение дракотика, да вдыхал пыльных запах его шерсти и сладковатый – сена. Теснота башни, тепло Марру, близость Андры – все это успокаивало. Наконец, он мягко высвободился, подхватил два мешка с сеном и молча побрел наверх. Не оборачивался, но слышал, что Андра и Марру не отстают, и был благодарен, что можно помолчать. Сейчас хотелось тишины.