Арабелла - стр. 13

– Где мой Май? – безразлично к его исповеди, снова спросила Валли.

– Я не видел его уже десятки лет. Наши пути с ним давно разошлись, – выговорил Михаил. – Но сегодня он здесь, с нами.

Замерло всё вокруг. Не только мы, но и время, и ветер, и дождь. И планета, казалось, остановилась, чтобы дать нам время осмыслить сказанное и произошедшее.

Мартин неторопливо встал.

– Этот человек – мой отец, Валли, – сказал он, снова садясь в кресло. – Ты сегодня назвала его великим, но я вижу в нем только труса. Однако это вопрос личных предпочтений. Он забрал меня с собой, забрал меня у тебя. И врал мне всю мою жизнь.

Мартин сидел в кресле расслабленно, откинувшись на мягкую спинку, скрестив ноги. Валли была бледной, как смерть, а Михаил и того хуже, обессилено опустил голову и больше не поднимал глаз.

– Я здесь ради одного, Валли, – продолжил Мартин, – хочу, чтобы ты знала, что он разрушил и мою жизнь. Он сделал её буквально невыносимой.

– Он дал тебе другое имя, – сказала Валли, с интересом разглядывая Мартина. – Как же это я тебя не узнала.

Она протянула к сыну руку и провела по плечу, затем по лицу.

– Какой чудесный сон, – вдруг просияв, сказала она. – Ты давно не снился мне, Май. Какой чудесный сон.

Валли была настолько потрясена, что, не выдержав напряжения, растворилась в том моменте, как растворяются в долгожданном, приятном сне.

Мартин не стал переубеждать её и просто позволял ей, женщине с блаженной улыбкой на лице, гладить его голову.

– Что тебе нужно от меня? – спросил Михаил, когда убедился, что Валли больше их не слышит. Теперь его голос звучал спокойно и даже строго.

– Я искал тебя. У меня нет выбора. Ты нужен Арабелле. Симон казнит их всех. Вернись наконец и сделай то, что должен.

– Сделать что, Мартин?

– Сделай то, что ты обещал Лимбо. Она верила, что ты сможешь. Иначе Симон казнит всех, кто живёт в Майме. Совет уже подписал указ, – ответил Мартин. – Не оставляй их. Они верят в тебя больше, чем в Бога.

Михаил поднял взгляд на сына. И впервые я заметила в нём не отчаяние и стыд, а гнев.

– Я не оставлю их. Можешь быть уверен, – Михаил говорил страстно и яростно.

– Ты нашёл способ?

– Мартин, я ушёл не просто так. Я всегда помню о главном. Я рад, что и ты теперь понимаешь меня, – он протянул к сыну руку, но тот не позволил себя коснуться.

– Послушай, я ненавижу тебя всем, что у меня внутри. Ненавижу так же сильно, как и двадцать лет назад. И что бы не сделал Симон, он всегда будет честнее и лучше тебя. Но я не могу допустить того, что произойдет. Вот почему я здесь. Лимбо была уверена, что ты спасёшь своих людей, а я верю ей.

– Я сделаю всё, что должен, не сомневайся, – смирившись с яростью сына сказал Михаил.

Мартин задержал на отце необъяснимого наполнения взгляд.

– Мама, – нежно сказал он и поцеловал Валли в щеку. – Мне пора идти.

– Какой чудесный сон, – таким же тёплым голосом повторяла Валли, когда Мартин поднимался с кресла и выходил из дома.

Мартин исчез, и она также нежно стала гладить по волосам Михаила, который снова уронил голову ей на колени. Я оставила их вдвоём в так внезапно свершившейся вечности.

– Мартин, остановись! Подожди, – кричала я, выбегая из дома, поднимаясь по мокрой, скользкой тропе вверх, к лесу.

Мартин обернулся и остановился.

– То есть ты просто так уйдёшь? – с вызовом спросила я, добежав до него. Дождь всё еще лил, но уже без прежней силы.