Антонимы любви - стр. 22
По правде я говорила не об этом. Помимо женственной фигуры у Ани есть ещё множество положительных качеств. Искренняя улыбка, чувство юмора и «легкое дыхание», как писал Бунин. И вот последнего мне самой всегда не хватало.
Мы подходим к озеру, в котором отражается серое осеннее небо. Неподалеку плавает семейство уточек – мама-утка и четыре пушистых утенка выстроились в аккуратную цепочку. Жаль, не взяла ничего, чтобы их покормить. Я останавливаюсь у самой кромки воды, наблюдая за их неспешным плаванием, и чувствую, как Марк встает рядом.
– А про меня ты как рассуждал? – поворачиваюсь к нему, прищурившись с игривым вызовом.
– Я сразу всем сказал, что отстрелю яйца любому, кто приблизится к тебе ближе, чем на пять метров, – Марк произносит это с показной серьезностью, но в уголках его губ играет улыбка.
– Значит, те два деда-шахматиста уже должны быть евнухами, – машу головой в сторону лавки позади нас.
– Не беспокойся, будут, если начнут приставать.
Марк достает новенький телефон и открывает камеру. Я принимаю позу и натягиваю улыбку. Делаю вид, что не смотрю в объектив, а просто наслаждаюсь моментом. Воскресным днём в парке с любимым человеком. Марк строит из себя настоящего фотографа: присаживается, приближает, отдаляет, щелкает сверху, снизу. От его титанических усилий мне становится забавно.
Те самые деды-шахматисты предлагают нам сделать совместное фото. И мы соглашаемся. Марк выглядит потрясно. Как мужчина с рекламы «Ральф Лорен». Светлые волосы уложены назад. На нём темно-синий лонгслив и распахнутое пальто. Вместе мы смотримся, как чета Маунтбеттен-Виндзоров. Или хотя бы их друзья.
Когда Марк, дурачась, пытается поцеловать меня прямо на камеру перед дедами, я хихикаю и выпархиваю из его объятий. Он благодарит фотографов, и мы садимся на пустую скамейку поодаль.
– Я в пятницу забыл тебе рассказать одну новость.
– Какую?
Марк достает телефон и показывает напечатанную страницу с заголовком: «Можно ли предсказать пробки: алгоритмы анализа транспортных потоков».
– Мою статью опубликовали в научном журнале нашей кафедры.
Мои глаза округляются.
– Это же потрясающе. Когда ты всё успеваешь?
– Ну мне там приятель помог. Я так накоплю работ для портфолио и смогу поступить в какую-нибудь крутую магу. Не в нашем Задрищенске. Может, даже в МИТ.
Внутри у меня всё сжимается от неприятного предчувствия. Сердце начинает биться чаще, а в горле встает ком. Я понимаю, к чему он ведет, но не желаю об этом думать. Не сейчас, когда мы так хорошо проводим время.
– Ты хочешь уехать?
– А ты нет? – он поворачивается ко мне, и в его глазах читается искренне удивление. – Варь, я тебя не брошу. Мы что-нибудь придумаем. Больше двух лет для этого есть.
– Тебе в любом случае придется целый год здесь торчать и ждать, пока я не получу степень бакалавра.
– Ну ничего, подожду. Нахер мне сдался МИТ без тебя.
Он целует меня в лоб и растирает плечи через тонкую ткань плаща.
– Нос красный. Ты, наверное, замёрзла. Может, ещё глинтвейн?
– Лучше поедем.
От разговоров о магистратуре настроение у меня подпортилось. Даже небо кажется серее и ниже, будто давит на голову. Хорошо бы обсудить это с Марком, но я не хочу быть тревожной занудой. Пусть даже если мы и расстанемся, в своем крутом американском университете он будет вспоминать, как со мной было хорошо и весело, и кусать локти.