Антонимы любви - стр. 13
– Теперь да, – отвечает ей нареченный. – Я поступал раньше, но потом взял академ.
– Фил целый год пропадал на Байкале. Что ты там, говоришь, делал?
– Участвовал в волонтерской программе. Экологической.
– Видишь, человек ездит за тысячу километров, чтобы бесплатно собирать мусор, – Марк поворачивается ко мне, чтобы снискать одобрение своим подтруниваниям.
– Вообще-то не бесплатно, все волонтеры должны платить вступительный взнос.
– Значит ты еще и деньги за это платил? С ума сойти, – говорит Марк и опрокидывает уже третью стопку с текилой.
Видела бы эту сцену моя мама, в жизни больше с ним никуда не отпустила. Но я берегу её нервы, не рассказываю, что иногда мой бойфренд из порядочного джентльмена превращается в такого же маргинала, от которых она просила меня держаться подальше.
– Получается, ты тоже изучаешь программирование? – спрашивает Аня.
Фил открывает рот, чтобы ответить, но сосед его перебивает:
– Ты смотри, она себе уже карьеру строит. Карьеру жены айтишника. Их там, наверное, на инязе этому прям на парах учат, да, Варь?
Под градусом Марк бывает просто невыносим. Мне не вывезти этот вечер на трезвую голову. Я заказываю самый крепкий коктейль из барной карты. После обеда прошло часов пять, я моментально должна опьянеть и отключить голову. К сожалению, без вреда для здоровья это сделать не получится.
Когда приносят напитки, окружающий мир растекается, как часы на картине Дали, и растворяется в бокале. Я еще могу фокусироваться, но скоро потеряю эту способность. Внутри тепло. Они болтают о чем-то своем, я особо не вникаю. Думаю о завтрашнем дне: чтобы скопить немного денег на поездку в Москву, я предложила маме выходить на смену в магазин по субботам. И завтра будет мой первый полноценный рабочий день. Не хотелось бы её подвести.
– Фил, ты же учился вместе с Андреем Вициным? – внезапно спрашивает Марк, чем выводит меня из полудремы.
– Антоном? Ну да.
– Ты слышал, чего он натворил? Варь, покажи видео. Он им окно разбил. И отказался платить компенсацию.
– Не отказался, просто сказал, что отработает эти деньги, – спокойно поправляю я.
– Сколько там было, ты говорила? Тридцать пять штук? Представляешь, из-за тридцати пяти штук он будет месяц бесплатно работать. Прям как ты на Ямале, ой, Байкале. Мы, наверное, только сейчас здесь тысяч десять выложим. Жесть, конечно. Чем он только занимался целый год после отчисления, если у него бабок нет. Это же он не пришел на комиссию? Каким же надо быть…
– У него там вроде мама раком болела, – перебивает его Фил.
Повисает неловкая пауза. Тем временем судорожно пытаюсь вспомнить, не язвила ли я когда-нибудь насчет родителей в разговоре с Антоном.
– Вот почему он такой грустный, – произносит Аня, и парни перевод на неё взгляд. – Мы видели его сегодня.
К счастью, они быстро меняют тему. Болтают о даче Марка в Черногории, о лыжах и бейсджампинге в Сочи. Бар всё больше заполняется людьми. Постоянно хлопает входная дверь, а я пялюсь в меню, где буквы всё сильнее расплываются с каждым глотком. Я будто сижу под стеклянным куполом, голоса моих спутников доносятся лишь издалека. Незаметно к нашему столу подходит трое человек, их лица кажутся знакомыми. Конечно, это друзья Марка, одни из многих. Оказывается, их целая компания, они заняли столик в другом конце зала. Когда я спускалась в подвал, это место не казалось мне таким популярным.