Антон из «Зазеркалья» - стр. 2
А вот в детский садик Антон не ходил, некому его туда было водить. Мама и папа, как и полагается представителям богемы, спать ложились поздно и рано вставать не любили. Дед-режиссёр вообще, как капитан с тонущего корабля, уходил из театра последний. Под бабушкины грозные окрики и ворчание ночного сторожа, который дверь за ними запирал. Правда, художники «Ба» и «Де» были «жаворонки», птички ранние, но с первыми лучами солнца они скрывались за дверями своего бутафорского царства и носа на волю почти не высовывали.
– Ба, я в садик хочу, – канючил Антон. – Лиза у дяди Толи-гнома туда ходит и Димка у тети Вали-белочки тоже….
– А тебе зачем? – искренне удивлялась «Ба».
– Они там в прятки и «казаки-разбойники» играют!
– Так пойди с монтировщиками в кулисах в прятки поиграй. Их никогда на рабочем месте не найдешь!
– А еще в детском садике рисовать и из пластилина лепить учат, – не сдавался Антон.
– Эка невидаль, – присвистнул «Де». – Вот тебе глина, твори! А хочешь, я тебя маслом писать научу?
– И читать учат, а мне скоро в школу идти, – отчаянно выкрикнул свой последний аргумент Антон.
Но находчивая «Ба» сняла с полки толстенную книгу «Искусство эпохи Возрождения» и усадила Антона изучать грамоту.
Так что Антону пришлось смириться со своей «горькой» судьбинушкой. Целыми днями торчать в театре: бродить по цехам и закоулкам, лазить по декорациям, сидеть на утренних репетициях, дремать в гримерке на вечерних спектаклях, дружить с пузатыми «гномами» и не всегда трезвыми «зайцами» и лишь одним глазком с завистью выглядывать в зал, где шумная и веселая детвора жила настоящей жизнью. «Ничего, скоро в школу пойду! Там все по-другому будет…» – мечтал он.
И вот наступил этот долгожданный день – первое сентября!
В первый класс Антона провожали всей дружной театральной семьей. Мама на курточку обычной школьной формы пришила блестящие пуговицы, а на плечики маленькие золотые эполеты, а «Ба» смастерила изящный галстук-бабочку со сверкающим стразиком в центре.
– Ты мой принц, мой маленький инфант! – прослезилась мама.
Дед-режиссер и бабуля-бухгалтер в стороне от столь важного события тоже не остались. Антону выдали огромную плетеную корзину с цветами, благо, днем раньше состоялась премьера и этого добра в театре было предостаточно. А повезли его в школу на служебном автобусе, декорированном воздушными шарами и разноцветными ленточками.
– Весь мир – театр! Перфоманс должен быть во всем и везде! – категорично заявил дед.
Антон готов был реветь во весь голос, убежать в лес, спрятаться или под землю провалиться. Но спорить с безумной родней было бесполезно, это он уже хорошо знал. Толпа горластых первоклассников, взволнованных родителей и учителей появление Антона оценила по достоинству. Некоторые взрослые просто дар речи потеряли, а детвора с воодушевлением принялась растаскивать с автобуса ленточки и шарики.
Учительница 1 «А» класса Марина Сергеевна, где предстояло учиться Антону, с трудом удерживая в руках цветочную корзину, настороженно разглядывала Антона, как некую причину возможной опасности:
– Какой хороший… нарядный мальчик…
К Антону подскочил мальчишка, весь такой рыжий, кудлатый, конопатый:
– Ты чё как попугай вырядился? Так никто не одевается!
– А судьи кто? – парировал Антон. – За древностию лет к свободной жизни их вражда непримирима, сужденья черпают из забытых газет времен очаковских и покоренья Крыма…