Антиваксеры. Книга 1. Грустный праздник - стр. 11

– Так может это антиваксеры его и убили? – спросил Ракитин.

– Вряд ли, – ответил Глава, – Зачем? Им точно так же не нужна его смерть, как и нам. Понимаете, сейчас в городе установился хоть какой-то баланс между противоборствующими силами. Каждый житель находится либо с одной, либо с другой стороны баррикад, с властью или с антиваксерами. Но никому не нужны события, которые могут нарушить существующий баланс. Ведь никто не знает, что может произойти в результате этого нарушения. Поэтому и нас и антиваксеров устраивает сложившееся положение, и раскачивать лодку никто не собирается. Хотеть конфликта в этой ситуации может только какая-нибудь неизвестная нам третья сила.

– Какая сила? – встрепенулся начальник управления ФСБ, полковник Бритвин.

– А вот вы и выясняйте, какая, это ваша работа, – отрезал Соловьев, – но давайте о насущном. Надо срочно решать, объявлять официально о смерти Бабушкина или нет?

Евгений Васильевич был совершенно прав – известие об убийстве Андрея Николаевича могло привести к непредсказуемым последствиям, но и сокрытие преступления могло спровоцировать события гораздо более непредсказуемые. Выбрать из двух зол меньшее казалось невозможным.

Завязался жаркий спор, в котором не участвовал лишь прокурор города, старший советник юстиции Александр Александрович Беккер. Он занимал свой пост с незапамятных времен. Злые языки шутили, что Беккер представлял прокуратуру Шахтинска еще на коронации Елизаветы второй. Невысокий, плотный, с густой белой шевелюрой, городской прокурор сидел в своем уютном кресле без малого сорок лет. Ему было далеко за семьдесят, однако по остроте ума и сообразительности Александр Александрович мог дать фору любому. Сейчас же прокурор молча сидел на стуле и рисовал в блокноте какие-то загадочные квадратики, кружочки и треугольники.

– А может объявим, что он своей смертью помер, например, от инфаркта, да и похороним в закрытом гробу, – предложил Котов, – дело об убийстве замнем, нам не впервой.

– Можно и так, – устало сказал Глава, которому эта мысль тоже приходила в голову, – но все равно День вакцинации будет испорчен самим фактом смерти главного редактора Зари, а этого допустить никак нельзя.

– Скажите, Артем? – внезапно вклинился Беккер в разговор, – а чем Бабушкин занимался в редакции?

– Да последнее время ничем, – развел тот руками, – сидел в кабинете, и подписывал в печать Зарю.

Кроме Ракитина, никому из присутствующих не было известно об отстранении главного редактора от руководства газетой, поэтому Артем не стал дальше развивать свою мысль.

– А он писал статьи, проводил какие-нибудь планерки, совещания с персоналом? – спросил Сан Саныч.

– Нет.

– Тогда кто может заметить его отсутствие в редакции?

– Не знаю даже, – Ракитин пожал плечами, – если только охранники, да я.

– Насколько я помню, он жил один? Ни жены, ни детей у него нет?

– Любовницы завалящей, и той не было, – наябедничал Котов.

Прокурор, который если и заподозрил что-то неладное в странном безделье Бабушкина, то оставил свои мысли при себе, кивнул головой и замолчал, а спор разгорелся с новой силой. Но спустя какое-то время все окончательно выдохлись и затихли, так и не придя к какому-либо решению. И тут Беккер снова заговорил.

– А зачем нам чего-то решать сейчас? – сказал он, – давайте пока просто выждем время, а там видно будет.