Антимелодрамы - стр. 14
Следующей была Антонина Марковна. Её хватило на пять дней – сломалась, увидев объявление о сезонной распродаже в любимом универмаге.
Михаил держался дольше всех. На двадцать девятый день эксперимента он уже праздновал победу, но внезапно в магазине напротив появились холсты со скидкой 90%. Искусство требовало жертв, а квартира тёти Глаши – нет.
Неожиданно для всех испытание выдержала троюродная сестра из Урюпинска. Как выяснилось позже, она просто проспала весь месяц, впав в спячку от городского шума.
– Надо же, – удивлялся потом Виктор Семёнович, – а тётя Глаша-то знала, что делает. Всю жизнь копейку берегла, и наследника соответствующего выбрала.
– Да уж, – вздыхал Михаил, – видимо, меркантильность – это диагноз наследственный. Только сестрице из Урюпинска повезло – у неё иммунитет в виде нарколепсии.
А в квартире тёти Глаши теперь живёт троюродная сестра из Урюпинска, которая завела себе копилку в виде огромной фарфоровой свиньи и каждый вечер пересчитывает сэкономленные копейки, приговаривая:
– Спасибо тебе, тётушка, за науку. Сон – лучшее средство экономии.
На стене в гостиной висит портрет тёти Глаши кисти Михаила, на котором она загадочно улыбается, словно знала наперёд, чем закончится вся эта история. А в кладовке до сих пор хранятся остальные его картины – бережно свёрнутые в рулончик и упакованные в мусорный пакет.
День эмоциональной свободы
Марина сидела в кабинете психолога, нервно теребя бахрому на шарфе. Её муж Павел, как обычно, опаздывал на семейную консультацию.
– Понимаете, доктор, – вздохнула Марина, – мы с мужем как два робота. Я готовлю завтрак, он читает новости. Я говорю о погоде, он бурчит что-то в ответ. Вечером то же самое, только в обратном порядке.
– Хм-м, – протянула психолог, постукивая карандашом по столу. – А что если…
В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет ворвался запыхавшийся Павел.
– Простите за опоздание! Там такое было! Представляете, голубь украл у бабушки пирожок, а она за ним погналась с зонтиком! – выпалил он на одном дыхании.
Марина закатила глаза:
– Паша, ты опять придумываешь оправдания? Просто признай, что застрял в соцсетях.
– Вообще-то я снял это на видео! – торжественно заявил Павел, доставая телефон.
Доктор Светлана внезапно хлопнула в ладоши:
– Стоп! У меня есть идея. Вам нужно провести день эмоциональной свободы.
– День чего? – супруги уставились на психолога с одинаковым выражением недоумения.
– Один день, когда вы выражаете все свои эмоции. Абсолютно все! Без фильтров и ограничений. Как дети.
Павел почесал затылок:
– То есть, если я захочу спеть оперу в супермаркете…
– Именно! – просияла психолог.
– А если я решу станцевать балет на автобусной остановке? – подхватила Марина.
– Превосходно! – доктор явно входила во вкус. – Только одно условие: никакого насилия и противозаконных действий.
На следующее утро Марина проснулась от странных звуков. Павел стоял перед зеркалом в ванной и… рычал.
– Милый, ты в порядке?
– Я выражаю своё недовольство бритвой! Она затупилась! – прорычал он и показал бритве язык.
Марина подумала и начала подпрыгивать от радости:
– А я обожаю свой новый шампунь! Ля-ля-ля!
За завтраком Павел рыдал над пригоревшей яичницей, а Марина исполнила торжественную оду йогурту. Соседи стучали по батарее, но супруги были слишком увлечены процессом.