Анти-Норбеков, или Чем обезьяна лучше дурака? - стр. 17
Закономерно, что сам процесс перехода – приспособления к более сложной духовной работе, к более искусной и насыщенной физической деятельности, более ответственной социальной роли – наиболее неустойчив, подвержен срывам именно в момент перестройки. Именно в это время многие «срываются», машут на все рукой, возвращаются на прежний, более низкий уровень. Очень часто это происходит из-за того, что процесс перехода малоприятен, зачастую – болезненен, и сам по себе может быть похож на болезнь. Но это не заболевание, разрушающее организм, а процесс, его больше упорядочивающий. Пережить его необходимо. Можно сказать, что, поднявшись на другой уровень здоровья, окрепший организм извлекает тлеющий огонек болезни из-под пепла, чтобы окончательно победить. Оттого что эти законы развития не общеизвестны, их действие не становится менее жестким.
Здесь опять же хочется привести примеры из другого распространенного учения – из Агни-йоги.
Агни-йога пишет об огненных болезнях, которыми страдают Учителя – когда достигнутые ими ступени развития Сознания и Духа предъявляют требования, которые превосходят пределы возможностей существующего физического тела. Такие болезни сопровождаются судорогами, воспалениями по ходу нервных ходов и акупунктурных меридианов, болями, которые возникают без видимой причины и затихают без последствий. Такую боль не снимет ни одно лекарство.
Случай же, когда человека по этому пути предлагают провести «чужой волей», похож на ситуацию, когда один просит научить его водить машину, а другой отвечает: «Запросто. Пусти меня за руль, я порулю, а дальше ты и сам сможешь». Может быть. Но вероятнее всего – не сможет…
Кроме названных мною причин есть основания для подобных выводов и более глубокого плана, но о них – не время и не место.
А сделать чужой волей с организмом можно очень многое. Еще в XIX веке гипнотизеры демонстрировали, как внушением можно было вызвать ожог, изменить ритм сердцебиения и т. д. Воздействовать можно на любые функции организма. Под влиянием гипноза вызывались даже стигматы – на местах, соответствующих травмам распятого Христа, у подопытных раскрывались и начинали кровоточить настоящие раны. Которые, кстати, так же моментально закрывались.
Двадцатый век помножил эти способы на телевидение с его аудиторией и начал массово сводить шрамы. Перед экраном, с которого вещал Кашпировский, сажали даже шелудивых собачек, не говоря уже о демонстрации собственного геморроя.
И все искренне считали, что этих чудес добиваются сами – ведь Анатолий Михайлович их же не трогал, а шрамы и рубцы исчезали. Что, кстати, породило феноменальное количество анекдотов.