Анонимное общество любителей морских купаний - стр. 38

– Должно быть, все это ужасно интересно. К чему вы клоните?

– В моей речи множество польских словечек. И это нормально, хотя в доме отца мало говорили по-польски. А вот профессор Маклеод – уроженец Эдинбурга, а сейчас живет на острове Скай. Однако его английский столь хорош, будто он и все его предки до десятого колена обитали в Лондоне.

– Вы полагаете, что он не тот, за кого себя выдает?

– Я почти уверен в этом.

– Что ж… – Мари Ле Блан хищно ухмыльнулась. – Баронесса, я думаю, вам не составит труда подробно расспросить профессора о красотах острова Скай?

– Ни малейшего.

– Мадемуазель Женевьева, ваша задача сложнее. Понадобится тот, кто сможет оценить достоверность рассказов профессора. Ну и, конечно, вам следует навести справки о нем, о его деятельности: выезжал ли он из своего поместья на острове, как часто, куда?

– Непременно, – кивнула молчаливая, как обычно, мадемуазель Киба.

В кабинет вошел Андре.

– Его высочество провел деловую беседу с инженером Волернуа, – с порога объявил он. – Представитель компании «Делоне-Бельвиль» привез с собой миллион франков, одобренный фирмой проект и пакет деловых предложений по строительству исследовательской подводной лодки. Одно из главных условий – полная секретность работ. В проекте уже предусмотрены чрезвычайно ценные новшества, а учитывая, что еще предвидится использование познаний атлантов, Гаспар Делоне не желает, чтобы любая из стран использовала эти разработки для истребления себе подобных.

Его высочество велел предоставить месье Волернуа верфь и док, и выставить вокруг полицейское оцепление. Также его высочество объявил о создании фонда, и первым взносом стал тот самый миллион франков. Его высочество удвоил ставку… О, простите! Внес два миллиона. Полагаю, августейшие особы, прибытие которых ожидается со дня на день, тоже пожелают участвовать в этом грандиозном начинании, не говоря уже о менее заметных леди и джентльменах.

– А вот и куш. – Граф Тарло щелкнул пальцами. – Звон прекрасных слов сменился звоном благородного металла.

Тарло открыл крышку золотого «брегета», и тихий перезвон смешался с голосами посетителей кофейни, зашедших на чашечку утреннего кофе.

– Без трех минут двенадцать, – проговорил граф. – Через восемь минут они появятся. По Волернуа можно часы сверять. Ровно в полдень он со своим телохранителем выйдет из хранилища, банковский служащий закроет своим ключом ячейку, и через пять минут он выйдет из банка. Кстати, удалось ли что-нибудь о нем узнать?

– О нем – нет. Будто гриб, из-под земли вырос, – покачал головой Андре.

– Само по себе очень подозрительно.

– А вот насчет телохранителя кое-что есть. Настоящее имя его Яннис Ставраки, уроженец острова Корфу. Несколько лет тому назад выступал в цирке как греческий чемпион по французской борьбе. Впрочем, успехом не пользовался.

– Странно, кажется, все при нем.

– Да, вид у него устрашающий. Но техника слабая. Выступал под именем Ясона. Карьера закончилась довольно быстро. Во время схватки он имел дурное обыкновение впадать в ярость, и однажды едва не придушил своего противника. Того удалось откачать. За Ясона кто-то внес залог, его отпустили, а впоследствии и вовсе сняли обвинение.

– Можем догадаться, кто, – глядя на банковскую дверь, пробормотал Тарло. – Известно ли что-нибудь о его любви к стрельбе?