Анна и поцелуи под луной - стр. 18
У мужчин есть особые потребности. Анна знала это от своей сестры Каролины, супруг которой, как она часто рассказывала матери, любил погулять на стороне. Конечно, ни Каролина, ни maman не догадывались, каким хорошим слухом обладала Анна.
Элиза рассказала ей, какими, по ее мнению, являются эти потребности. Однако слова подруги звучали гораздо более приемлемо, чем нытье Каролины. Тем не менее она не могла себе представить, что руки Хенри касаются ее обнаженного тела и что его особая мужская часть тела…
– Попалась! – вдруг прошептал голос позади нее, и Анна вздрогнула. От ужаса у нее зазвенело в ушах, она пошатнулась, но руки Франца обхватили ее и не дали упасть.
– Что ты здесь делаешь? – прошипела Анна и вырвалась из его хватки.
– Ты такая забавная. Это мой сад. Что ты здесь делаешь?
Анна отступила на шаг. Неужели Францу нужно было появиться именно сейчас, когда она даже не была одета должным образом? Она поспешно запахнула халат, чтобы скрыть ночную рубашку.
Анна вздернула подбородок.
– Если бы я ходила во сне, будить меня было бы опасно.
Франц издал тихий смешок.
– Почему? Ты тогда что-нибудь сделала бы со мной? Какое у тебя сегодня оправдание, что ты слоняешься здесь без дела? Полнолуние закончилось.
Он указал на небо, на котором виднелись редкие звезды.
– Я просто не смогла уснуть, – объяснила Анна. – А ты? Ты только что вернулся?
– Я знаю, о чем ты думаешь. Нет, я не ходил к ней, ma petite.
Ma petite. Моя малышка. Лучше, чем «кузиночка», он не придумал. И этот уверенный тон – почему он просто не оставит ее в покое?
– Я тоже не смог уснуть, – вдруг признался Франц, и его голос звучал подавленно.
– Хочешь поговорить? – с сочувствием спросила она.
– Не совсем. Пойдем, я провожу тебя домой.
– Разве мы не можем еще немного посидеть?
– А если кто-нибудь нас увидит?
– Скамейку под каштаном не видно из ваших спален, – уточнила Анна.
– Откуда ты знаешь?
– Я много времени проводила в комнате Элизы.
Молча они подошли к скамейке и сели на приличном расстоянии друг от друга.
– Ах, – Франц уставился в темноту. – Я просто признаюсь тебе. Я не знаю, что мне теперь делать. Не представляю свое будущее. Я исполнил пожелание отца – окончил университет. Но я не чувствую необходимости становиться адвокатом, политиком или…
– Больше всего на свете ты хочешь, чтобы все оставалось неизменным.
Анна слишком хорошо знала это чувство.
– Да.
– Я тоже.
Она не решалась рассказать Францу, к какому умозаключению пришла за последние несколько недель. Но теперь набралась смелости. В конце концов, она разговаривала с Францем, а не с каким-то незнакомцем.
– Знаешь, это невозможно. Я не могу вечно оставаться девушкой, которая живет под защитой своей семьи, ходит на балы, обсуждает с подругой молодых людей и…
– Ты обсуждала с Элизой молодых людей?
– Естественно. Но не перебивай меня. Мне кажется, я только что поняла, почему мы оба не можем уснуть. Мы боимся столкнуться со взрослой жизнью.
– И разочаровать других.
Анна кивнула.
– Ты своего отца.
– А ты – Хенри?
– Ах, Франц. Я не знаю, смогу ли быть ему хорошей женой и буду ли счастлива в Англии. Прошлым летом все казалось намного проще.
– Хенри не следовало оставлять тебя одну так надолго.
Анна глубоко вздохнула.
– Элиза в Мангейме, Хенри в Египте. Мне ужасно одиноко!
Вот так. Она высказала то, что тяготило ее уже несколько дней. Она стерла пальцем слезинку со щеки.