Англоязычная (европейская и американская) литература. Краткий обзор - стр. 4
И вот какое странное ощущение. Главная героиня Аглая оказывается фантомом. Она, как выясняется, имела разные имена. И даже разные комбинации своей сборки. В четвертой части романа нам проводят доказательства ее «продуманности». Но в тоже самое время автором постулируется и нечто совсем иное. Фактически, в четвертой части он возвращается к тому, что было заявлено в начале произведения – мы сталкиваемся со своим отражением, мир – отражение нас самих, наших ожиданий, нашей мечты. В этом смысле, ожидания Адама все же не только эгоистичный провал нарцисса, который столкнется лишь с металлом машины, тотального внешнего контроля, своей собственной инфантильностью. В его ожиданиях есть определенная романтическая струна той мечты о счастье, ради которой, возможно, человек и живет. Да, эта мечта разрушается, когда герой узнает, что женщина его не просто призрак, но что каждое движение его души, его восторг, счастье, радость, тайна были предметом обсуждения целой группы людей. Но разве его ожидания и мечты уж так бесполезны, так тщетны?
Усиленно развиваемая тема о подмене, замене (которая так соответствует не только определенному времени в прошлом, когда было написано произведение, но и этапу сегодняшнего технологического прогресса). Но эти темы вступают в настойчивое противоречие с мотивом тоски и души, всего того, что не поддается шифрованию и цифровому эквиваленту. В этом смысле, человеческое (в его телесном и душевном воплощении) сливается с культурным пластом идентичности, мотивом поиска человеком его жизненного пути, нахождения смысла в нем.
Самое интересное, что тема, связанная с исследованием собственной души, возникает в книге фактические спонтанно. Она закладывается в процессе прорабатывания «католического» аккомпанемента, при цитировании философов, при упоминании Писания, аллюзий на известные романтические, или, наоборот, сверх авангардные произведения, музыкальные и кинематографические («Полонез» Огинского, кинофильм «Молчание ягнят», работы Полянского).
Привычное усреднение всегда противопоставлено в литературе, науке, культуре избранным случаям. Будь то научная парадигма, развитие которой может вдруг внезапно разрушить революционное течение. Или возникновение пассионариев. В пассионарной теории этногенеза пассионарии – есть люди, обладающие врождённой способностью абсорбировать из внешней среды энергии больше, чем это требуется только для личного и видового самосохранения, и выдавать эту энергию в виде целенаправленной работы по видоизменению окружающей их среды (термин введён Л. Н. Гумилевым).
А еще ярким примером такого «неожиданного поведения», такой пассионарной революции может стать литературная классика. Вот известный роман французского писателя Лакло «Опасные связи» (фр. Les Liaisons dangereuses), в подзаголовке «Письма, собранные в одном частном кружке лиц и опубликованные в назидание некоторым другим» – эпистолярный роман, увидевший свет в 1782 году. Единственное крупное художественное произведение французского генерала, изобретателя и писателя Шодерло де Лакло. Одно из наиболее читаемых прозаических произведений XVIII века. В этом романе главные герои фактически договариваются соблазнять ради забавы, в соответствии с модой и интересами того времени. Но ведь самое интересное в том, что главный герой, Дон Жуан и соблазнитель Вальмон, неожиданно для себя влюбляется. Сериализация терпит крах, потому что наталкивается на человеческую душу. В общем-то, трактовка, которая была привнесена в «Опасные связи» чуть позже, в кино-адаптациях, но тем не менее, остается в памяти как наиболее ярко-выраженная.