Английский для миллионеров - стр. 20
Марианна почесала ручкой зонтика затылок, философски пожала плечами – какое ей дело до миллионерских причуд? И вообще, хватит относиться к Аракчееву с предубеждением. Он не виноват, что богач, и что его пра-пра...и т.д.-дедушка пользовался плохой репутацией.
Она зашагала к крыльцу, осматривая просторный участок вокруг усадьбы. Летом тут должно быть мило, отличное место для отдыха и безделья. Но сейчас, в переходный сезон, когда кругом – ноздреватый наст, похожий на старое одеяло, а на голых кустах нахлобучены снежные шапки, сложно судить о красотах природы.
Справа от дома виднелась идеально чистая подъездная дорога для автомобиля. Слева – плотно сбитые сугробы, между ними протоптаны узенькие дорожки, словно обитатели дома на прогулки выбирались украдкой и ненадолго. Одна тропинка вела к заледенелым качелям. Они уныло поскрипывали, тревожимые восточным ветром.
Марианна решила, что насмотрелась достаточно, поднялась по скользкому крыльцу, чуть не упала. На разъезжающихся ногах добралась до двери и храбро нажала кнопку звонка.
Вдалеке разлилась сказочная трель. «Чайковский, марш из “Щелкунчика”», со знанием дела отметила Марианна. Что ж, вкус у господина Аракчеева неплохой.
Дверь распахнулась, на пороге показалась высокая, фигуристая дама неопределенных лет.
– Вы репетитор? – сурово поинтересовалась дама звучным – нет, скорее зычным голосом. – Представьтесь, пожалуйста.
Марианна произнесла свое имя, подавляя желание встать по стойке смирно.
– Заходите, мы вас ждем, – приказала дама.
Марианна вошла в дом и попала в просторную прихожую. Ее охватила робость, потому что прихожая была очень чистая, с белым ковриком на белом паркете, пуфиками, обтянутыми белой кожей, и невидимыми светильниками в высоком потолке.
Дама, стоявшая среди этого белоснежного великолепия, помимо строгого голоса, обладала повадками императрицы. В юности она была эффектной блондинкой, и очень хотела пронести этот эффект сквозь года. Увы, перестаралась.
Кожа на ее скуластом лице была гладкая и упругая, как резина. Рот хищный, алые губы сложены в любезную улыбку с оттенком превосходства. Брови тонко выщипанные, заштрихованные коричневым карандашом. Пепельная челка лежит ровной полосой над бровями, на висках и шее ниспадают длинные локоны.
Одета она была, словно собиралась в театр: в сером платье с кружевными рукавами, на шее жемчуга, на ногах лакированные лодочки сорок пятого размера.
– Меня зовут Валентина Андреевна, я у Петра Аркадьевича служу экономкой, – последнее слово дама выговорила со вкусом. Наверное, это была почетная должность и Валентине Андреевне очень нравилось ее занимать.
Экономка осмотрела Марианну с ног до головы, ее выщипанные брови поднялись.
– Где вы так испачкали обувь?
– У вас в поселке грязь, – начала оправдываться Марианна, как всегда делала перед людьми, имеющими над ней хоть какую-то власть. Во власти экономки было пустить ее к миллионеру Аракчееву в грязной обуви, или же выгнать прочь, к собакам, на мороз.
– Вы шли через поселок? – поразилась экономка. — С автобусной остановки? Но почему же не наняли такси?
Марианна пожала плечами и промямлила:
– Так получилось.
– Вам придется разуться, хотя это у нас и не принято. Этот русский обычай – снимать обувь у входа – ужасно вульгарный! Я дам вам гостевые тапочки, – смилостивилась дама. – Пальто можете оставить здесь.