Ангелы не умирают - стр. 22
От искр, что рождались между этими двумя, становилось тяжело дышать. Было только не понятно, злость тому причиной или – страсть? Ирис от души надеялась, что первое.
Энджел провокационно ухмыльнулся и, чуть повернув голову, коснулся губами чуткого уха.
Он прошептал, положив руки на грудь противника:
– Ты такой же зверь, как и наш отец. Чужая боль тебя заводит, правда? – Энджел поднял на Ливиана вопрошающий, провоцирующий и словно бы искушающий взгляд. – Или тебя заводит именно моя боль? – призывно облизнул он губы перед тем, как приблизить их к губам застывшего, словно соляной столб, собеседника. – Ты ведь хочешь меня, Ливиан, признай? Хотя бы – так? Ну, раз уж всё остальное ты в себе принять боишься.
– Ты придурок, Энджел. Придурок с поломанной психикой. Тебе повсюду мерещатся собственная неотразимость и чужая похоть.
– Не стану отрицать то, что всем известно, – кивнул Энджел. – Я такой, какой есть. Что поделать?
– Для начала можно перестать гордиться тем, чего бы следовало стыдиться, – ухмыльнулся Ливиан.
– Я – бесстыдно, ты – стыдясь, но какая разница, раз мы оба барахтаемся в одной и той же луже?
– Мечтай. Я, в отличие от тебя, хотя бы не шлюха, – хлёстко бросил Ливиан.
– Лучше быть шлюхой, чем садистом, – парировал Энджел.
Ирис уже сто раз пожалела, что не заявила о своём присутствии сразу же. У неё было такое ощущение, словно кто-то занимается любовью, а она подглядывает за ними в замочную скважину.
Горькое чувство, на самом деле.
– Мы оба знаем истинную причину моей распущенности и твоей воздержанности, любимый братец…
Голос Энджела звучал шелковой удавкой, гладкой и приятной на ощупь, но таящей смертельную угрозу.
– Ты находишь эту тему поводом для шуток?
– Поводом для шуток? Да разве я шучу? Я ж серьёзен.
– Заканчивай кривляться. Это отвратительно. Чего ты добиваешься?
– Хочу, чтобы ты отбросил свою фальшивую сдержанность и показал своё настоящее лицо.
– И на кой чёрт тебе это надо?
– Хороший вопрос. Считай это личным бзиком и капризом.
– Плевать мне на твои капризы. Ты мне надоел, братец. Ступай-ка лучше на урок. Тебе давно пора.
– Не пора. И как не крутись, я всё равно тебя заставлю говорить со мной на ту неприятную тему, которую ты так избегаешь.
– Хочешь поговорить об Артуре? – так зло рыкнул Ливиан, что даже невидимка-Ирис вздрогнула на своём пуфике.
– Отлично. Давай поговорим. Возможно я даже сочту, что ты не такая глупая, бесчувственная и бессовестная скотина, какой хочешь казаться.
Энджел снова рассмеялся. На этот раз в его смехе явственно звучали истеричные нотки:
– Проблема-то в том, что мне нравится быть бесчувственной и бессовестной скотиной. Ну да не об это речь! Вернёмся к нашим баранам? Вернее, к одному бедному барашку. Тебя бесит или удивляет, что я не интересуюсь твоим драгоценным младшим братцем, в этом всё дело, да?
– Нашим братцем, Энджел. Нашим милым младшим братцем, если уж на то пошло. И да – меня это бесит! Ещё как. Меня в этом конкретном случае бесит абсолютно всё, начиная с того, что ты запудрил ему мозги, заставив влюбиться в себя и заканчивая тем, что, окончательно свихнувшись, он решил из-за тебя свести счёты с жизнью.
– Я вообще-то предупреждал, что ни черта у него с этим не выгорит. Зня он меня не послушал.
– Уж ты-то мог заставить его услышать себя. Если бы захотел. Но ты даже не пытался! Не удивлюсь, если идея сигануть с небоскреба тебе и принадлежала.