«Ангельская» работёнка - стр. 3

– Ай-яй-яй, Рори. Для твоей пещерной гомофобии совершенно нет причин. Я к тому, что мы недавно посещали специальные курсы…

Банни поднес рацию ко рту и заговорил в нее, продолжая жевать:

– Сержант Спейн, вынужден доложить, что в ходе беседы со мной во время исполнения мною служебного долга мистер Койн использовал гомофобные выражения.

– Очень неприятно слышать, детектив Макгэрри. Пожалуйста, передайте мое замешательство по поводу его закоснелого мировоззрения, которое демонстрирует данный выбор языковых средств.

– Безусловно. – Банни убрал рацию ото рта. – Гринго хочет, чтобы ты перестал вести себя как мудило.

– Почему бы тебе тогда не пойти потрахаться со своим приятелем-гомиком и не оставить меня в покое?

Банни, набивший полный рот сэндвичем, ответил не сразу. Рори наблюдал, как подчеркнуто тщательно он жевал, прежде чем проглотить.

– Хочу поставить тебя в известность: сержант Спейн несчастливо женат, по крайней мере еще несколько недель. А что касается меня… Ну, я пока не встретил подходящую девушку. Хотя твоя Эйслин вполне привлекательна, если подумать…

– Не впутывай в это мою жену.

– Вдову. Ты хотел сказать вдову. Во всяком случае, уже скоро. Она не производит впечатление женщины, которая надолго останется одинокой. Как я понимаю, она из тех, кого можно назвать «избалованными»?

Рори не ответил. Накатила волна тошноты, и он почувствовал привкус желчи в горле.

Рация Банни запищала.

– Ты уже задал ему вопрос?

– Если хочешь его расспросить, почему бы тебе не подняться ко мне, Гринго?

– Потому что, детектив, я стою внизу и координирую усилия по противодействию толпе, чтобы быть уверенным, что смертельное падение Рори не убьет никого из зевак или – не дай бог! – уличного артиста.

– Господи! – воскликнул Банни. – Думаешь, нас накажут, если мы подставим какого-нибудь мима под траекторию его полета? От души ненавижу этих жутких ублюдков.

– Сочувствую тебе, Банни, но наша роль не включает в себя критику искусства.

– Очень-очень жаль.

К Рори вернулся дар речи.

– Вы не могли бы перестать брюзжать, как пара старичков? Это реально раздражает.

– Хорошо, – ответил Банни. – Только не волнуйся, Рори. Кстати, это «Блюз психоза конца тысячелетия»[5] так действует на вас, суицидников?

– Что ты несешь?

– Гринго просил тебя об этом порасспрашивать. Скажу честно, в последнее время он сделался немного одержимым. Как посмотрел одну из этих передач на цифровом канале – про то, что конец 1999 года может стать концом света, – так ни о чем больше не может думать. Ну, знаешь, «проблема 2000 года» и всякое такое. Самолеты падут с небес, в сектах начнутся массовые самоубийства и тому подобное. – Осененный мыслью Банни оторвал взгляд от сэндвичей. – Только не говори, что ты захотел уйти до того, как наступит «час пик»…

– Заткнись.

– Сейчас ведь еще октябрь. Я думал, ты фанат Рождества и всякого такого?

– Я в эмоциональном расстройстве – и ты вот так пытаешься мне помочь?

Банни пожал плечами.

– Ну извини, у меня нет специальной подготовки. Ее отменили из-за семинара по гомофобии. Стоило министру юстиции отпустить дерьмовую шутку на банкете, как внезапно нас всех посылают на курсы. Хотя я всегда фантастически ладил с геями. По статистике, это самая законопослушная социальная группа парней.

Бип!

Рация с треском ожила.