Ангел - стр. 22

Но если вы поймете, что ресурсов – безгранично много, если в дело вступят новые источники энергии: та же гравитация, например – она бесплатна и присутствует всегда и везде, нужно лишь научиться ее использовать, – так вот, если еды, тканей, изделий, топлива и машин с избытком хватит на всех, то философия человечества должна измениться радикально. Сытые люди рассуждают иначе, чем голодные. Ваша сытость придет к вам через понимание, что человечество – едино в своих потребностях, что нет «сильных» и «слабых», а есть общая планета Земля, где люди сообща используют ее ресурсы.

Каждый из вас должен это понять, и тогда он получит доступ к индивидуальному успеху. Если же по-прежнему вы продолжите думать, будто каждый должен жить сам по себе, то за тяжелые и неприятные для вас последствия такого решения приготовьтесь также расплачиваться в одиночку. Никто вам не поможет.

Напротив, сказав себе самому, что чужая беда – это и ваше горе тоже, можно считать, что самый главный шаг уже сделан. Над каждым из вас – свой ангел, и он подскажет конкретную дорогу, по которой вам следует идти, исходя из вполне понятных житейских категорий. Это будет путь добра и справедливости, который неизменно приводит к удаче лично для вас.

Я Ангел-хранитель того мальчика, которого при рождении назвали Семеном Журавлевым. К сожалению, так случилось, что мальчик потерял со мной контакт, оставив только узкий канал для связи – свой внутренний экран, на который я могу выводить для него одни лишь цифры, формулы и молекулярные модели. Остальных возможностей его попросту лишили, проведя цикл сеансов гипноза – а он не сумел отказаться, потому что был еще маленьким и не понимал собственного преимущества перед теми, кто не слышит своих ангелов.

Сенечка превратился в Семена Журавлева, несостоявшегося медика и любителя модно одеваться. Потом он совершил серьезную ошибку: женился на однокурснице, единственной целью которой было остаться в Ленинграде – а не ехать по распределению на Дальний Восток.

Я предпринял все, чтобы показать ему: этого делать не следует, но он к тому времени уже не мог слышать меня. Полноватая женщина, в которую всего за несколько лет превратилась его вчерашняя сокурсница, родила ему сына, и оба они занимались тем, что где-то подрабатывали, воспитывали ребенка, снимали жилье, постепенно выветривая из себя очаровательную бесшабашность молодости.

Их выпуск разъехался кто куда. Семен, бросив медицину, поступил в университет, с потерей года обучения, как и хотел – на кафедру генетики. Но из-за вечной своей занятости бытовыми проблемами он вынужден был перевестись на вечернее отделение, и это стоило ему еще одного потерянного года. Знания он получал урывками и, в общем-то, постепенно утратил интерес к опережающим время идеям. Несколько раз я приводил на его кафедру тех, кто мог бы оказать ему солидную поддержку – апостолов науки, столичных гостей и зарубежных специалистов – и любыми способами старался подтолкнуть Семена к контакту с ними. На кафедре, например, был организован цикл интереснейших семинаров, появилась даже возможность практики в других университетах… Нет, ни одна моя попытка предоставить Семену возможность научного роста так и не удалась. Свои шансы он не использовал, поскольку устремления его лежали в сугубо практической сфере: он постоянно искал, где бы заработать. Меня он по-прежнему не слышал.