Ангел на каникулах - стр. 17

– Вот Слава и хотел обратиться! Только надо же было иметь на руках хоть какие-то доказательства.

– И эта женщина еще пытается убедить меня, что она ни при чем. Начнем с того, что нормальные люди где лечатся? – спросил следователь и сам же ответил: – Правильно, в больницах! А ты куда обратилась? В морг! Представляю, какими глазами на тебя посмотрят в суде, когда ты будешь выступать в качестве свидетеля.

– У меня там знакомый врач работает, я что, виновата? Он такой специалист, каких еще поискать надо!

– Цветкова, да разве я тебя в чем обвиняю?! Заболела – в морг! Человек тебе жизнь спас – хрясь его лампой по голове! Нужно трупный материал убрать на хранение – зачем искать место в больнице? Вот же Яна Цветкова, она все сделает.

– Чувствую в твоей речи подвох, – прищурилась Цветкова.

– Да ладно! – махнул рукой Виталий Николаевич. – Собирайся, мы уходим.

– Куда? Зачем? – спросила Яна.

– А ты не понимаешь? Если на вас с Петровым напали из-за останков этого старика… Кстати, как его зовут, не знаешь?

– Знаю. Болотников Дмитрий Павлович.

– Ну кто бы сомневался… – покачал головой следователь. – Так вот, надо разговорить оставшегося в живых киллера, узнать, кто заказчик. На это нужно время. А тебе пока грозит смертельная опасность.

– Мне? – распахнула глаза Яна.

– Один раз тебя уже попытались убить. Кто им помешает повторить попытку? – спросил Виталий Николаевич.

– Хорошо, что я отправила сына и Агриппину Павловну отдыхать.

– Пора и о себе подумать. Поехали! – Виталий Николаевич хлопнул широким ладонями по коленям, и Яна обратила внимание на его плохо отглаженные брюки.

– Это что за заведение за колючей проволокой? Психушка, что ли? – Яна крутила головой во все стороны.

– Вот-вот. А в психушке у тебя нет знакомых лечащих врачей? Сейчас бы пригодились, – покосился на нее Виталий Николаевич. – Это ведомственная больница для сотрудников. Охраняемая. Подожди меня, я ненадолго отлучусь.

Вернулся Виталий Николаевич чернее тучи.

– Что? Умер твой Мартин? – ахнула Яна.

– Типун тебе на язык! Уперся как баран, и всё. Травма зафиксирована, кто ее нанес, записано, а Мартин обладает особым статусом неприкосновенности. Посадить он тебя хочет лет на пять. Чтобы сбить спесь и чтобы другим неповадно было.

Яна внимательно его выслушала.

– Виталий, ты серьезно? Пять лет за один удар по этой кудрявой башке?

– Средний ущерб здоровью. А потом, если честно, ты и убить его могла. Повезло еще.

– А если я попрошу прощения? – спросила Яна.

– Попробуй, конечно. Я просил по-дружески, но все зря, – расстроенно произнес Виталий Николаевич. – И вообще, Мартин сказал, что не тебя надо спасать, а от тебя. Он в палате номер восемь.

Яна сделала несколько неуверенных шагов по больничному линолеуму и робко постучала в дверь восьмой палаты.

– Если симпатичная медсестричка, то заходи! – раздался знакомый наглый голос.

Яна вошла в палату и в нерешительности остановилась у порога. Мартин уставился на нее.

– А-а, это ты. Точь-в-точь костлявая смерть. Не хватает только косы.

У Яны мгновенно пропало желание извиняться.

– Что-то ты не похож на смертельно больного, – хмуро посмотрела она на мужчину.

Мартин в модных рваных джинсах и клетчатой рубашке сидел на подоконнике, мощной фигурой загораживая фактически всё окно, и курил в форточку. В одну руку была воткнута капельница.