Ангел для Зверя - стр. 27
— Судя по тому, что ты улыбаешься, — говорит она необычайно серьезно, словно строгая учительница. Да, детка. Будь со мной построже. Я могу быть очень плохим мальчиком – Ты можешь доехать до больницы и сам.
Убирает телефон, хватает сумку, бросая ключи на аляпистый, как и обои в квартире, диван. А я все наблюдаю как будто в замедленной съемке. Как она бросает последний взгляд, как топает к выходу, как хватается за ручку.
Меня как гейзером подбрасывает. Чувствую, что хренью мой бросок закончится, но дверь с шумом перед ее носом захлопываю. Кристина испуганно вскрикивает, но нам нужно разобраться.
Поэтому разворачиваю замершее тело и толкаю к двери, нависая сверху.
— Расскажешь, куда собралась?
— Руслан, послушай, — прячет она глаза, но я беру за подбородок, не смотря на дрожь в ее теле, в глаза полные страха.
— Это ты меня послушай. Мы вроде бы все решили. Ты моя невеста.
Она молчит, в глаза в панике смотрит и облизывает свои губки. А я не знаю, от чего меня штормит, то ли от башки больной, то ли от вида этой сладости, что сожрать хочется.
— Это ты решил, — выдавливает она несмело, а меня начинает колотить от злости. Нет уж, дудки, давайте разбираться.
— А твое сидение возле моей кровати и признания в любви были специальной терапией? — вбиваю кулак над ее головой, на что она дергается, и я ослабляю хватку. Надо помнить, что она тоже пострадала. Может у нее, как это…
Посттравматический стресс.
— Я не признавалась тебе в любви, — снова выговаривает она, продолжая сжимать ручку своей небольшой клетчатой сумки.
Да что происходит?! Что за стеснения?!
— А я слышал другое, — приближаю свое лицо к ее резко побледневшему... Кончиками пальцев веду по полупрозрачной коже. Ниже, по шее. Почти целую. – Слышал, как ты просила меня вернуться. Так вот он я, мой Ангел. Бери меня всего, или сейчас возьму тебя.
Вдруг чувствую острую боль в голени и валюсь на бок. Что за…
— Вот видишь, как тебе плохо. Надо в больницу.
— Ты ударила меня?! — держусь рукой за стену, рассматривая ее лицо, и снова эта плутовка убежать пытается.
Делаю усилие. Хватаю ключи и чуть отталкиваю ее в сторону.
— Руслан! У меня автобус!
Мне даже нравится, как она ругается, как хмурит брови и поджимает губы, и взгляд становится строгим. Но лицо все такое же невинное, как и она сама.
— А меня чуть не убили! И ты сама сказала, что мне нужно в больницу.
— Ну, а при чем тут я. Садись в машину и езжай!
Охренеть. Просто ебануться.
Кажется, только сейчас начинаю понимать, что есть проблема.
Нет озорного взгляда и стеснительной улыбки.
Глаза потухшие, напоминают мутное стекло.
Что могло измениться за эти три месяца? Или может у неё кто-то появился.
Ох, сука. Лучше не думать об этом. Иначе кто-то может пострадать.
— Ты себе хахаля завела, пока я в коме валялся?
— Что?! — охает она. — Нет, конечно…
— А почему уезжать собралась?
— Потому что… — она подбирает слова, но плечи опускаются. — Потому что я свою работу закончила. Ты очнулся.
— То есть я был для тебя только работой? — хочу ее к себе прижать, чтобы поняла, что последнее, что нас связывает, это служебные обязанности. Но меня ведет в сторону, и она со вскриком поддерживает мою тяжелую тушу.
— Ты как большой и глупый ребенок. Чего тебе в больнице не лежалось, — спрашивает Кристина и ведет меня к дивану, хочет положить.