Ангел для сестры - стр. 46
– Джесс, твой отец на вызове, я не могу с ним связаться, – произносит мама спокойным тоном. – Нужно, чтобы ты отвез нас в больницу, а я буду сидеть сзади с Кейт.
Губы у Кейт гладкие, как вишни. Я поднимаю ее на руки. Она легкая – одни кости выпирают наружу сквозь футболку.
– Когда Анна сбежала, Кейт не пускала меня в комнату, – объясняет мама, семеня рядом. – Я дала ей время успокоиться. А потом услышала кашель. Мне нужно было попасть внутрь.
«Поэтому ты выломала дверь», – думаю я, и меня это не удивляет. Мы доходим до машины, мама открывает дверцу, чтобы я мог засунуть внутрь Кейт. Я выезжаю со двора и мчусь по городу еще быстрее, чем обычно, – по шоссе, к больнице.
Сегодня, когда родители с Анной были в суде, мы с Кейт смотрели телевизор. Она хотела включить свою мыльную оперу, а я сказал ей, что это мура, и нашел зашифрованный канал «Плейбоя». Сейчас, пролетая светофоры на красный, я жалею об этом, пусть бы смотрела свой дурацкий сериал. Я стараюсь не цепляться глазом за белую монетку ее лица в зеркале заднего вида. Вы, наверное, думаете, что за долгое время я привык к таким вещам и подобные моменты не вызывали у меня состояния шока. Вопрос, который мы не можем задать, пульсирует в моих венах с каждым ударом сердца: «Это оно? Это оно? Это оно?»
Как только мы сворачиваем на подъездную дорожку и подкатываем к отделению неотложной помощи, мама выскакивает из машины и торопит меня вынимать Кейт. Мы являем собой достойную картину, когда проходим через автоматические двери: я несу на руках заляпанную кровью Кейт, а мама хватает за рукав первую попавшуюся медсестру.
– Ей нужны тромбоциты, – решительно заявляет она.
Кейт забирают, и несколько мгновений уже после того, как врачи, сестры и мать скрылись вместе с ней за занавесками, я стою, вытянув руки – они висят в воздухе, словно буйки на воде, – и пытаюсь привыкнуть к ощущению, что на них больше никого нет.
Доктор Чанс, онколог, которого я знаю, и доктор Нгуен, незнакомый мне эксперт, сообщают нам то, о чем мы и сами уже догадались: это предсмертная агония последней стадии заболевания почек. Мама стоит рядом с кроватью, сжав рукой стойку, на которой висит капельница.
– Трансплантацию еще можно провести? – спрашивает она, будто Анна вовсе не затевала процесса, будто это все ничего не значит.
– Кейт находится в тяжелом клиническом состоянии, – отвечает доктор Чанс. – Я уже и раньше говорил вам, что не знаю, хватит ли у нее сил вынести такую операцию. Теперь шансов на это еще меньше.
– Но если бы был донор, – продолжает мать, – вы сделали бы это?
– Погодите, – сиплю я, словно у меня горло забито соломой. – Моя подойдет?
Доктор Чанс качает головой:
– В обычных случаях донор почки не должен подходить идеально, но твоя сестра – особый случай.
Врачи уходят, и я чувствую на себе взгляд матери.
– Джесс… – произносит она.
– Не то чтобы я изображал из себя волонтера, мне просто хотелось, ну, ты знаешь, знаешь.
Однако внутри у меня все горит, пылает устроенным на складе пожаром. Отчего я возомнил, будто могу чего-то стоить, даже теперь? Почему решил, что способен спасти сестру, хотя никогда не мог спасти себя самого?
Кейт открывает глаза и смотрит прямо на меня, облизывает губы – они все еще в крови, и от этого она похожа на вампира. Ожившего мертвеца. Если не хуже.