Ангел для Демона - стр. 14

– Я тоже скучала, Саш. Очень-очень.

Наши губы находят друг друга и сливаются в поцелуе. Нежном. Сладостном. Осторожном.

Саша не требует ничего. Не ожидает от меня проявлений бурной страсти или бешеной экспрессии. Он просто ждёт. Терпеливо. Спокойно. И не торопит меня, что самое важное. Ему не нужно, чтобы я стала для него кем-то другим. Не такой, какая есть на самом деле. Саша принимает меня. Всю. Со всеми странностями и закидонами. Разве, не в этом заключается смысл любви?

Со мной на руках, парень опускается на диван. Наши головы оказываются на одном уровне. Прижавшись к нему лбом, перебираю пальцами кулоны на его шее. По типу тех, что обычно носят военные.

– Катюш, – зовёт любовно, заставляя заглянуть себе в глаза. – Даже не спросишь, что за подарок я тебе приготовил?

– Ты здесь, – обхватываю лицо любимого руками, провожу большими пальцами по его скулам. – Больше мне ничего не нужно.

В его взгляде вижу гордость и счастье. Искреннее такое. Почти детское.

Перехватив мои запястья, подносит их к губам и по очереди целует.

– Я люблю тебя, конфетка, – шепчет он, не отрывая губ от глубокой тонкой полосы пореза. – Хочу всегда быть рядом с тобой, Кать. Каждую секунду твоей жизни. Чтобы каждый день засыпать и просыпаться рядом с тобой. Видеть, как ты пишешь свои картины и раскидываешь по комнате карандаши. Хочу защищать тебя, Катюш. Оберегать от всего плохого, что есть в этом мире, – Саша смахивает с моей щеки непослушную каплю и нежно целует в висок. – Катерина Владимировна, ты выйдешь за меня замуж?

Встреча подходила к концу, а мои мысли всё никак не хотели подчиняться обычному ходу. Словно что-то засело в голове безумной занозой, не давая думать ни о чём другом.

Три года… Прошло уже три, мать его, года, но жжёт так, будто это было вчера. Воспоминания раскаленной лавой текли по венам, уничтожая всякие попытки заблокировать, закрыть, не вспоминать. Она стояла перед глазами. Всегда. Куда бы ни поехал, чем бы ни занимался. Она была везде.

Стоит только закрыть глаза, как передо мной возникает фарфоровое личико куклы и её огромные, полные слёз, глаза. Чёрт возьми, я не собирался калечить девчонку. Не хотел убивать её. Мне нужно было тело малышки. Ничего более. Трахнуть и забыть. Но не вышло. Не вышло, мать её!

Ангелов снова постарался. Замял дело о болезни единственной дочери, зашифровал её так, что ни один частный детектив не докопается. И что вышло?

Скотина! Урод, каких ещё поискать. Думал таким образом вывести меня на жалость? Хотел заставить отказаться от мести?

Ха. Если это так, то он ещё более конченый мудак, чем я. В отличие от него, я не врал и не притворялся. Не проникал в его дом под видом друга. Не искал с ним путей сближения.

Воспоминания надоедливыми мушками запрыгали передо мной, возвращая на годы назад. Сколько времени уже прошло?

Десять лет? Одиннадцать?

Моему сыну уже мог исполниться двенадцатый год. Если бы не Ангелов и его грязные амбиции…

Не рассчитываю силы и крошу в руках ручку. Ломаю, словно сухую ветку. На части. Пополам. Разжимаю ладонь и бросаю остатки канцелярской принадлежности на зеркальную поверхность стола. Чувствую на себе сверлящие взгляды присутствующих.

Вскидываю голову, заставляю себя улыбнуться.

– Лиза, – стараюсь придать голосу максимум мягкости, – уберите, пожалуйста. И подайте мне новую ручку.