Анфиса - стр. 30
Мы уже минут двадцать перепахивали кладенцом землю вокруг Огненной горы, как вдруг сбоку от нас, метрах в двадцати, хлюпнул пузырь из жидкой глины. Он чем-то походил на грязевой вулкан, который я видел по телевизору в одной из программ про путешествия. Василиса затормозила, развернулась и, медленно приближаясь к месту прорыва глины, спросила:
– Ты готов?
– К чему, принять грязевую ванную?
– Всё шутишь?
– Нет, действительно не понимаю, чего ты от меня хочешь.
– Рубануть мечом по порталу Землистов.
– Так вот, значит, что это такое! Так бы и сказала, а то всё намеками, я же их ещё ни разу не видел.
– А догадаться слабо? Готов, а то он может закрыться?
– Да!
Метла стремительно устремилась к порталу, я замахнулся и рубанул, грязевой вулкан ухнул и ответил выбросом жидкой земли. Опять мне не удалось правильно рассчитать силу удара, помело вильнуло, поток глины обрушился на нас, разрушил защитный кокон и облил горячей жижей с ног до головы. Метла выровнялась, но с трудом, я каждой клеточкой почувствовал, как на нас навалилась тяжесть и стала давить вниз, к земле.
– Надо дотянуть до леса, помогай мне, – крикнула Василиса, – чувствуешь заклинание, которым я поднимаю метлу?
Я прислушался к магическим ощущениям и услышал в голове Василисы слабый гул, чем-то похожий на звуки эоловой арфы, попытался его воспроизвести, метла перестала клевать и выровнялась.
– А теперь помогай тащить её вперед! – закричала Василиса. – Времени у нас почти нет, надо торопиться, иначе свалимся, слишком большая порция этой гадости досталась!
Я поднапрягся, стараясь увеличивать громкость звучания заклинания, при этом не забывая мысленно изо всех сил толкать метлу вперед. Почему-то мне тогда вспомнилась книжка про Мюнхгаузена, тот самый эпизод, когда пресловутый барон вытаскивал себя за косичку из болота вместе с конём. В детстве я всегда смеялся над этим моментом, но только теперь, попав в мир волшебства и заклинаний, понял, всё в историях барона насквозь реально. Когда мы подлетали к лесочку, уже просто физически чувствовал, что липкая жидкая глина активизировалась и стала растекаться по телу. Она залезла под рубашку и джинсы, старалась попасть в рот, нос, глаза, уши и просочиться через поры кожи. У меня опять начался зуд, как во время похорон на горе Семи ветров, только намного сильнее.
Мы всё-таки сумели дотянуть до деревьев, прежде чем метла отказалась лететь окончательно. Наше падение началось в чахлом лесочке возле Огненной горы, а приземлились мы уже в Заповедном лесу, вернее даже сказать, приводнились, так как со всей скорости вместе с метлой плюхнулись прямо посредине мелкого ручья, берущего начало от подтекающего медного змеевика, торчащего из огромного валуна. Подняв фонтаны брызг, мы проскользили метра два по глинистому руслу и затормозили, живая вода, даже не свежая, а текущая в ручье, стала бороться с чужеродной магией – зашипела и запузырилась. Примерно так шипит перекись водорода, попадая на кровь, волшебная глина стала отваливаться от нас, пытаясь удрать от живой воды, но та настигала её и уничтожала.
Только тут я заметил, что всё-таки порезался о кладенец, причём сильно – правое бедро оказалось разрубленным до самой кости, да и её тоже наверняка перерубил меч, так как нога выше колена у меня неестественно подогнулась. Вся вода в ручье ниже нас по течению окрасилась в темно-красный цвет, в раскрытую рану уже попадала живая вода вперемешку с заколдованной глиной и поднятой со дна грязью. Сражение между двумя стихиями переместилось внутрь раны – в мои ткани, это я почувствовал своими новыми способностями, но ни сопротивляться, ни уж тем более противодействовать не мог – не хватало знаний.