Анестезия любви - стр. 3

Олег в отделении слыл шутником и не гнушался делиться историями с черным юмором даже во время операций. Но сегодня он молчал, как и Андрей, и все их общение сводилось к переглядываниям и кивкам.

Прогнозы Олега подтвердились: селезенка была повреждена. Он посмотрел на Андрея: удаляем? И Андрей был вынужден кивнуть. Другого выхода не было.

Спустя час они оба сидели в палате реанимации, смотрели на бледную, обескровленную Ульяну Миртову (в девичестве Столенскую), обвешанную трубками и капельницами, и думали каждый о своем.

– Ты знал, что она вышла замуж? – заговорил Андрей первым.

Олег покачал головой:

– Я не знал ничего о ней с того самого момента, как она перевелась в московский универ.

– Точнее, после того, как вы расстались? – Андрей криво усмехнулся.

– Можно сказать и так, – друг пожал плечами и откинулся на спинку стула. – А ты?

Андрей тоже покачал головой. Тогда он не видел в этом смысла – искать ее. Хотел просто поскорее выкинуть из сердца свою тайную безответную любовь и начать жить с чистого листа.

– Кто ей скажет о муже? – глухо спросил потом. – И о ребенке?

– Утром решим, – Олег подавил зевок. – А ты иди домой, выспись наконец. Я посижу с ней.

Андрей заколебался. Когда опасность миновала, адреналин спал и усталость вернулась с новой силой.

– Иди. – Олег в шутку толкнул его плечом. – Тебе утром на смену. Хотя бы душ прими нормальный, побрейся. А то очнется наша спящая красавица и испугается тебя. За десять лет, думаешь, не изменился?

– А ты будто нет? – хмыкнул Андрей.

– А я всегда красивый, – ухмыльнулся друг. – И молодой.

– Ну да, чего это я, – Андрей коротко засмеялся и устало потер лицо. – Ладно, ты прав. Пойду. Но ты звони, если что.

– «Если что» не будет. Но так уж и быть, позвоню. Если что.

– Договорились. – Андрей хлопнул его по плечу и уже который раз за день поплелся переодеваться.

Я очнулась с чувством полной дезориентации. Горло пересохло и болело, тело ощущалось как один сплошной синяк, и что-то ужасно мешало дышать. С трудом удалось поднять руку и дотянуться до лица, но наткнулась на какую-то преграду. Меня накрыла паника.

– Тише, тише, – услышала я голос. Мужской. – Сейчас снимем маску, подожди.

Преграда исчезла, и я наконец смогла сделать нормальный вдох. Взгляд с трудом сфокусировался на человеке, склонившемся надо мной.

– Как ты? Голова кружится? В глазах двоится? – спросил он.

Я зажмурилась, а когда открыла глаза, картина стала четче. Мозг постепенно тоже начал включаться, и я поняла, что нахожусь в больничной палате, а мужчина рядом со мной – врач.

– Ульяна? – позвал он меня по имени, и мне удалось сконцентрироваться на его лице. – Ты узнаешь меня?

Узнаю ли я его? Неясные воспоминания стали вспыхивать в голове, как калейдоскоп. Светловолосый, зеленые глаза с веселыми лучиками-морщинками, улыбка… такая знакомая. И небольшой шрам над губой.

– Олег? – озарило меня. Олег Бельский. Это было так неожиданно, но уставший мозг едва мог переваривать эту информацию.

– Ну слава богу, – он усмехнулся. – Узнала. Какой сейчас месяц, помнишь?

– Март, – прошептала я.

– Отлично. А число?

– Двадцать… – Я облизнула пересохшие губы. – Двадцать шестое… Кажется.

– Допустим, – кивнул он. – Принято. Ты помнишь, что случилось?

Я закрыла глаза, потом тоже кивнула.

– Машина… Кажется, мы во что-то врезались… Я была с мужем… Что с ним?