Анестезия любви - стр. 12
– Да, Олег Николаевич? – сразу бодро откликнулась она.
– Переводим Ульяну из реанимации в обычную палату. Можете пока передать на посту, а я сам сменю повязку.
– Как скажете, Олег Николаевич, – усмехнулась медсестра и оставила нас одних.
– Олег… – позвала я.
– Да? – Он оторвался от обработки моего шва и поднял на меня глаза.
– Спасибо за то, что ты вчера для меня сделал. Мне очень приятно, – прямо про покупки я все же не решилась спросить, но надеялась, что и такой жирный намек будет понятен ему.
– Э-м-м… Не за что. – Олег улыбнулся. – Мне самому приятно было это сделать.
Значит, я не ошиблась. Это он.
– Я потом, когда выпишусь, верну или отблагодарю…
– Какая благодарность? – Он нахмурился, но тут вернулась Вера Петровна.
– Олег Николаевич, все готово. – И она посмотрела на меня. – Прямо отсюда можно переезжать в новую палату.
– Отлично, у меня тоже уже все готово. – Олег ловко закрепил свежую повязку.
– Скоро зайду к тебе, – сказал он мне, уже провожая нас до двери.
Я кивнула ему с ответной улыбкой.
У дежурного поста нас остановила медсестра.
– Это ведь ваш? – спросила она, показывая мой телефон. – Вам кто-то долго звонил.
– Спасибо. – Я забрала свой мобильный и взглянула на экран, где висело сообщение о неотвеченном вызове. Это была свекровь.
Я не спешила перезванивать сразу, на этот разговор мне нужно было настроиться. К тому же меня привезли уже в новую палату, и пришлось переключить внимание на обустройство там.
Помимо меня в палате обитали еще трое: совсем молоденькая девушка с фиксатором на шее и гипсом на ноге, пожилая худенькая женщина с повязкой на руке и среднего возраста дама с ярким макияжем и рыжим начесом. Как оказалось позже, последняя сегодня готовилась к выписке.
– Мне очень нужно в душ, – сказала я полушепотом Вере Петровне, которая хлопотала вокруг меня. – Мне можно? Хотя бы голову помыть.
Я провела рукой по волосам, на кончиках которых кое-где виднелись пятна засохшей крови.
– Под душ полностью пока нельзя, но я сейчас что-нибудь придумаю, – ответила медсестра.
Она вернулась минут через десять и повезла меня в душевые, где помогла слегка освежиться, не задевая повязку, и наконец помыть и подсушить голову. От этого мне стало чуточку легче, словно открылось второе дыхание.
– Иногда для счастья нужно так немного, – усмехнулась я, благодаря Веру Петровну.
– Особенно нам, женщинам, – поддержала меня та.
Теперь я могла переодеться в чистую и новую одежду и уже не стыдиться так своего вида.
Вера Петровна провела меня обратно в палату и отправилась по своим делам. Рядом с девушкой-соседкой уже сидел какой-то парень с замотанной бинтами головой и гематомой на пол-лица. Они нежно держались за руки и о чем-то шептались.
– Операцию делали? – завела со мной разговор вторая пожилая соседка, добродушно улыбаясь.
– Да, селезенку вот вырезали, – прочистив горло, ответила я.
– Воспалилась, увеличилась? – сочувственно уточнила она.
– Нет, после аварии.
Женщина с еще большим сочувствием зацокала языком.
– Наша Настюша тоже после аварии, – она кивком показала на девушку, – разбились с женихом на мотоцикле. К счастью, оба живы. Теперь вот в соседних палатах обитают. – На ее губах появилась легкая улыбка. – Молодежь такая отчаянная… А меня вот – моя собачка укусила. – Женщина приподняла свою больную руку. – Она сильно заболела, ветеринар уколы прописал, а она у меня такая трусиха, взяла от страха и цапнула за ладонь. Ну цапнула и цапнула, даже крови не было, так, ранка небольшая. Я и внимания не обратила, главное, укол Тусеньке сделать удалось, – она усмехнулась. – А назавтра просыпаюсь – рука опухла, дергает, болит. К вечеру еще хуже стало. Муж повез в больницу самотеком. Оказалось, инфекция попала в рану, да так, что до сепсиса чуть дело не дошло. Оставили меня в больнице даже. А я ж за Тусеньку свою переживаю, как там с ней муж справится один… Но, слава богу, он говорит, на поправку пошла девочка наша. И меня, надеюсь, долго не продержат.