Андрей Туполев. Полет продолжается - стр. 25

Когда мама привезла это радостное известие на хутор, родители решили, что… следует подыскать в Твери квартиру или домик, где мать со всеми своими шестью детьми будет жить все учебное время. Отец должен был оставаться в Пустомазове, ибо в Твери жить права не имел. Вместе со знакомой, тоже многодетной семьей купили у некоего А. В. Врасского на тихой, поросшей травой Солодовой (ныне Лидии Базановой) улице деревянный одноэтажный домик. Кстати, он и сейчас, немного потупившись от времени, стоит целехонький со своими подслеповатыми окнами и горницами, где легко достать рукой до потолка. Людской век короткий, дома переживают своих владельцев.

В половине занятого нами дома № 18 было пять комнат. Две выходили на улицу, две – в проулок, а последняя – на террасу во двор. Кухня была в подвале. Сзади к домам Врасского примыкал большущий сад с фруктовыми деревьями и кустами малины, простиравшийся до речки Лазурь. Врасский был необыкновенно скуп, яблок рвать не давал, а пойманных “с поличным” таскал за вихры. Доставалось и мне.

Зимой на Лазури расчищали каток, на котором играл духовой оркестр Тверского кавалерийского училища. Стоило нам услышать первые такты “Дунайских волн” или “На сопках Маньчжурии”, стремглав приторачивали к валенкам коньки “снегурочка” – и на лед. Но был закон – только когда выучены уроки. Музыка оказывалась великолепным стимулом. Привязанность к конькам я сохранил и в студенческие годы, и представь себе, с будущей женой познакомился на катке, на Петровке, 26».