Андрей Громыко. Дипломат номер один - стр. 17
В юношеском возрасте часто приходилось быть одному в поле или на лугу недалеко от села. День жаркий. Ни души вокруг. Птицы и те попрятались от жары. Вдруг звон церковного колокола. Удары, скорее всего, на благовест. Каждый удар, как гром, рушит тишину. Рой мыслей в голове. Одна тяжелее другой. А вдруг похороны? Кладбища в Старых и Новых Громыках не так далеко. Мысли одна грустнее другой. Вдруг спохватишься, тряхнешь головой, скажешь сам себе:
– А ну-ка, друг, что-то ты размяк! Нельзя ли быть пободрее?
Ловишь себя на том, что сердце зачастило, да и в горле то ли першит, то ли его чем-то сдавливает. Видимо, сказывались какие-то особенности возраста. И тут даешь сам себе обещание: положить конец проявлению слабости. Пройдешься быстро взад-вперед или проскачешь верхом на лошади, пока все опять придет в норму.
Анкета А.А. Громыко. 2 августа 1939
[АВП РФ]
Когда он учился в техникуме, влюбился. Лидия Дмитриевна Гриневич, верная спутница его жизни, была на два года моложе. Она родилась в деревне Каменке там же, в Белоруссии.
Громыко рассказывает:
Покорили меня красота, скромность, обаяние и еще что-то неуловимое, чему, возможно, нет и названия. Это, как мне кажется, – самое эффективное «оружие» женщины, и от него, наверное, мужчина никогда не научится обороняться. А может, и хорошо, что не научится. Тысячи дарвинов и ученых-психологов не смогут объяснить, откуда у женщины появляются такие качества. Это – тайна самой чародейки-природы.
Мы бродили ночи напролет, а они в конце весны – начале лета уже короткие. Ощущение было такое, будто несло нас, стремглав, куда-то все дальше и дальше на какой-то волшебной колеснице. В ту студенческую пору мы и поженились.
В 1932 году появился на свет первенец – сын Анатолий. За ним родилась дочь Эмилия.
После двух лет учебы в институте Громыко назначили директором Каменской сельской школы под Минском, так что самому доучиваться приходилось вечерами. Лидия Дмитриевна трудилась в совхозе зоотехником. Но это продолжалось недолго. В ЦК компартии Белоруссии отобрали первую группу аспирантов из семи человек, которым предстояло стать преподавателями общественных наук.
Указом Совета народных комиссаров от 1 октября 1918 года в Советской России отменили все ученые степени и звания, свидетельствовавшие о высокой квалификации ученого. В результате произошло резкое падение уровня преподавания. В начале тридцатых сообразили, что нужно восстановить систему защиты диссертаций.
Громыко, вдумчивого и серьезного, включили в список аспирантов. Ему предстояло, защитив диссертацию, объяснять студентам-экономистам, что «советская власть способна обеспечить несравненно лучшие условия для жизни народа, в том числе для крестьянства, чем прежний, буржуазно-помещичий строй».
Андрей Андреевич не очень обрадовался приглашению в аспирантуру: не хотел опять жить на стипендию, все-таки он уже женатый человек. Но природная тяга к образованию пересилила. И ему пообещали стипендию в размере партмаксимума – это максимальная зарплата, полагавшаяся в те годы члену партии.
Выпускные экзамены в институте он сдал экстерном. Успешно прошел собеседование, и его зачислили в аспирантуру. В белорусской Академии наук аспирантов обучали политэкономии, марксистской философии и – что решило судьбу Громыко – английскому языку.