Андреевское братство. Зигзаги судьбы - стр. 21
Но повторюсь, всё это произошло со мной в первый день пребывания в школе Шульгина. С тех пор и написанный мною нотный стан с музыкальными символами, и автопортрет так и лежали в прикроватной тумбочке. Времени заниматься изучением своих суперспособностей у меня просто не было.
И вот на втором месяце нашего с Иваном Столяренко курса молодого бойца в тренировочном центре опять появился Александр Иванович. Поговорив с нами о делах насущных, отметив достижения каждого из курсантов своей школы, Шульгин заявил о том, что нам пора заняться улучшением памяти, поскольку впереди нас ожидают непростые языковые курсы. По его словам членам братства, ответственным за реальность Петра Великого, желательно в совершенстве знать русский язык того времени, а кроме того не помешает знание немецкого, английского и французского языков.
– Вот ты, Сергей, какие языки знаешь? – задал мне вопрос Александр Иванович.
– Тремями языками владею в совершенстве, – весело ответил я, – ну, ещё немножко англицкий разговорный знаю, вот и всё, наверное.
– Это понятно, мы тут все такие, – улыбнулся Шульгин, – только языками ты владеешь не тремями, а двумями, поскольку командный и матерный – это есть одно и то же.
– И у меня примерно такие же познания в языках, – ответил на аналогичный вопрос нашего куратора Иван, – впрочем, могу смело сказать, что неплохо знаю латынь, во всяком случае ту его часть, которая используется в медицине.
– А ещё вы должны хорошо владеть холодным и огнестрельным оружием того времени, – добавил Александр Иванович, – поэтому в вашу подготовку уже вошли курсы по соответствующим дисциплинам. Ну, сами посудите, как жить в петровские времена без умения фехтовать? Вспомните героев Александра Дюма, например, тех же мушкетёров – этих парней хлебом не корми, а дай возможность с кем-нибудь сойтись в смертельной схватке на шпагах. Вдруг и вашу даму обидит какой-нибудь абориген, вот тогда и вы, дабы не обесчестить себя, вызовите того дворянина на дуэль. Ну, а там уж по обстоятельствам, заколете насмерть болезного, или всего лишь ранете его. Так-то и не жалко хама, особенно если он импортный, то есть прибыл в петровскую Россию из всяких ихних европ! Но зачем же уменьшать поголовье петровских дворян? Будет гораздо умнее и дальновиднее, если вы навестите недавнего дуэльного соперника и с помощью специальной мази, якобы от сибирских шаманов, поможете исцелить господина от ранения, хотя на самом деле лечение произведёт гомеостатический браслет. Вот и появится у вас в том мире ещё один кровный друг. Да, такая она, непростая штука дипломатия!
– Александр Иванович, так ведь наставники и тренеры ежедневно проводят с нами уроки фехтования, и у нас, вроде бы, уже неплохо получается, – доложил высокому начальству Иван, – а кроме того мы научились владеть мечами, ножами, кинжалами и прочим холодным оружием, так что с аборигенами справимся, как мне кажется.
– А вот давайте и проверим степень вашей подготовки! – хитро улыбнувшись, предложил Шульгин. – Пойдёмте в зал для фехтования.
Одели защитные маски и специальные костюмы, сошлись на шпагах. Доктор за Шульгиным не успевал, поэтому раз за разом проигрывал. И я с трудом реагировал на выпады Александра Ивановича, тем не менее он с удивлением посмотрел на меня и задумчиво сказал, что, дескать, и не знал о том, что я занимался фехтованием. Вот Ростокин и Ляхов – спортсмены со стажем, в своё время уделяли этому виду спорта немало времени и внимания. Да, я прекрасно помнил всю теоретическую и практическую подготовку Шульгина и, как мог, старался не выказывать этого, но уж очень не хотелось проигрывать бой на шпагах. А потом мы метали ножи, топоры, стреляли из лука. И здесь нашему наставнику не нашлось достойного соперника, тем не менее, он увидел, что в отличие от Ивана, у меня всё это неплохо получалось.